Семантическое моделирование в лингвометафорологических исследованиях (на материале русского языка)
скачатьНа правах рукописиАлешина Ольга НиколаевнаСЕМАНТИЧЕСКОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ В ЛИНГВОМЕТАФОРОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЯХ (на материале русского языка) Специальность 10.02.01 – русский язык АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук Томск 2003 Работа выполнена на кафедре общего и русского языкознания Новосибирского государственного университета.
Защита состоится 22 октября 2003 года в ____ часов на заседании диссертационного совета Д212.267.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Томском государственном университете (634050, г. Томск, пр. Ленина, 36). С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Томского государственного университета. Автореферат разослан ______________ 2003 г. Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук профессор Л. А. Захарова ВВЕДЕНИЕАктуальность темы, цель и задачи исследования. В реферируемой диссертации описываются возможности и результаты применения семантического моделирования при лингвистическом изучении русской метафоры. Хотя моделирование — один из основных методов познания действительности и модели рассматриваются наукой как наиболее продуктивный способ представления знаний, тем не менее, ни межнаучных, ни узкоспециальных единых определений понятий “модель” и “моделирование” не существует. Недостаточная разработка целого ряда объектных, предметных и метадискурсивных проблем, освещаемых в лингвистических, в частности в лингвометафорологических трудах, обусловливают актуальность выбранной темы и последовательность решения соответствующих объектных, предметных и метаязыковых задач. Цель данного исследования – онтологизация возможностей семантического моделирования метафоризации и применение полученных результатов модельного описания в междисциплинарных лингвистических исследованиях русского метафорического материала. Для достижения поставленной цели было необходимо решить следующие задачи. 1. Систематизация понятийно-терминологического аппарата описания метафоры, определение современных границ метафорологических объектов и содержания соответствующих терминов (метафоризатор, метафора, общая метафорика, частная метафорика, лингвистическая метафорика, метафорический перенос, мотивирующий перенос наименования признак, метафорогенная деятельность, метафоризация-кодирование, декодирование метафор, метафорический термин и термин-метафора, ассоциат, номинат-метафора, номинат-метафоризатор, метафорический концепт, метафорический омоним, метафорический вариант и некоторых др.), а также ретроспективное описание метафорологических объектов с опорой на достижения ведущих научно-исследовательских подходов, характерных для античной и медиевальной метафорологии, для метафорологии Нового времени и ХХ в. 2. Определение границ, объема, содержания и структуры категориальных понятий “метафорология”, “общая метафорология”, “частная метафорология”, “лингвометафорология” и характеристика основных исследовательских подходов к описанию метафоры как лингвистического объекта. 3. Анализ онтологических междисциплинарных возможностей структурно-семантического описания русской языковой метафоры через семантическое моделирование-декодирование результатов метафоризации. Для решения поставленной задачи необходимо: 1) дать общую характеристику структурно-семантических исследований и их объекта, а также осветить ряд онтологических проблем, связанных со структурными свойствами объекта, и определить основы классифицирования единиц, формирующих описываемый объект; 2) определить задачи семантического моделирования метафоризации (кодирования и декодирования); 3) определить границы и объем понятий “модель” и “моделируемый объект”; 4) определить параметры семантической модели метафоризации (кодирования и декодирования); 5) выявить и описать модели русской субстантивной метафоризации-декодирования; 6) охарактеризовать результаты применения данного метода в структурно-семантических исследованиях. 4. Определение возможностей использования результатов семантического модельного описания русской метафоризации в ассоциативно-когнитивных, лингвоаксиологических, интерпретационных, лингводидактических и лексикографических исследованиях. Соответственно, частными задачами диссертационного исследования стали следующие: 1) описание метафоризации как объекта когнитивистики и определение соответствующих метаязыковых единиц (базовый/исходный концепт, ассоциат, номинат-метафора, номинат-метафоризатор); 2) выявление на основе описанных семантических моделей базовых/исходных концептов, формирующих метафорическое “мировидение” русскоговорящих; 3) описание концептуальной метафорической системы русскоговорящих на основе проанализированных номинатов-метафоризаторов; 4) определение возможностей применения полученных результатов модельного ассоциативно-когнитивного описания метафор в интепретационных, лингвоаксиологических, лингводидактических исследованиях по русистике; 5) разработка концепции унифицированного лексикографического описания русского метафорического субстантивного материала через эксплицирование результатов семантического моделирования метафоризации. ^ В диссертации впервые
^ Поскольку работа посвящена конструктивному методу семантического моделирования, его задачи и способы применения описываются отдельно во второй главе диссертации. Поставленная в исследовании цель предопределила использование разнообразных методов и приемов исследования. Общие методы – сравнения, анализа, синтеза, абстрагирования, индукции, дедукции и т. д., а также научной интерпретации – сочетались с частнонаучными: структурными (системный и структурный анализ, таксономическое описание) и конструктивными (метод интроспекции и упомянутый выше метод моделирования). Ряд выбранных частных методик исследования непосредственно связан со структурно-семантическим описанием (компонентный, словообразовательный анализ, количественные подсчеты). ^ Ядро эмпирической базы для структурно-семантического описания составили материалы, полученные в результате сплошной выборки из “Словаря русского языка в четырех томах” под ред. А. П. Евгеньевой (3-е изд.), а также материалы таких лексикографических изданий, как “Словарь русского языка, составленный Вторым отделением Академии наук” под ред. Я. К. Грота (Т. I), его продолжение под ред. А. А. Шахматова (II–VIII тт.) и под ред. Н. С. Державина, В. И. Чернышева, Л. В. Щербы и др., “Словарь церковнославянского и русского языка, составленный Вторым отделением Академии наук в четырех томах” (2-е изд.), “Толковый словарь живого великорусского языка” В. И. Даля (3-е изд.), “Новые слова и значения: Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 70-х гг.”, “Новое в русской лексике: Словарные материалы” – 1977, 1978, 1979, 1980, “Толковый словарь русского языка конца ХХ века. Языковые изменения” под ред. Г. Н. Скляревской, “Словарь эпитетов русского литературного языка” К. С. Горбачевича и Е. П. Хабло и некоторые др. издания (полный список лексикографических источников приведен в разделе диссертации “Библиография”). В картотеку исследования вошли контексты Большой Картотеки Словарного отдела Института лингвистических исследований РАН (г. Санкт-Петербург). В качестве источников материала привлекались также периодические издания 1990–2002 гг. и данные картотек 12 слушателей руководимого диссертантом спецсеминара “Лингвостилистика и культура речи” (Новосибирский госуниверситет, 1993–2002 гг.), собранные ими в процессе работы над дипломными проектами. Для уточнения ряда значений и в качестве иллюстраций при описании концептов “внутреннего человека”, “внешнего человека”, “природного человека” и “предметного человека” впервые использовались русские переводы и/или материалы следующих изданий: Архиеп. Василий (Кривошеин). Ангелы и бесы в духовной жизни по учению восточных отцов // Книга ангелов. Антология. СПб.: Амфора, 2001; Архиеп. Лука (Войно-Ясенецкий). Дух, душа и тело. М.: Св.-Тихоновский Богословский Институт, 1997; Добротолюбие для мирян. М.: Издание Сретенского монастыря, 2000; Митр. Антоний (Сурожский). Жизнь. Болезнь. Смерть. Клин, 2000; Митр. Николай (Ярушевич). Сила любви. Избранные проповеди. М.: Правило веры, 2000; Отец Серафим (Роуз). Приношение православного американца. Платина (Калифорния): Братство Преп. Германа Аляскинского; М.: Российское отделение Валаамского общества Америки, 2001; Отечник. Сост. Св. Игнатий (Брянчанинов). М.; Минск: Харвест, 2000; “Поучения и беседы Преп. Серафима Саровского”. М.: Правило веры, 1999; Преп. авва Дорофей. Душеполезные поучения. Св.-Успенский Псково-Печерский монастырь, 1994; Преп. Иоанн Лествичник. Лествица. СПб.: Светослов, 1998; Преподобный Силуан Афонский. Издание Патриаршего Ставропигиального Монастыря Св. Иоанна Предтечи (Великобритания, Эссекс, 1990); Путешествие в микрокосм одним из новых Пифагоровых последователей // Невинное упражнение. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1763. Месяц генварь; Св. Прав. Иоанн Кронштадтский. Мысли христианина. М.: Правило веры, 2000; Св. Тихон Задонский. Наставление о собственных всякого христианина должностях. М.: Правило веры, 1998; Св. Тихон Задонский. Сокровище духовное, от мира собираемое. М.: Правило веры, 2000; Св. Феофан Затворник. Письма о духовной жизни. М.: Правило веры, 1996. Вся картотека насчитывает более 3000 прямых номинаций (метафоризаторов) и около 6500 метафорических словоупотреблений, образованных на их основе. ^ В дальнейших теоретических описаниях метафоры предлагается учитывать следующие теоретические и фактические положения, рассмотренные в данной диссертации. 1. Объект метафорологии — метафорика, включающая как результаты метафорогенной деятельности человека, так и все механизмы этой деятельности (нейрологический, синестетический, когнитивный, коммуникативный), — может получить максимально адекватное эпистемологическое описание только инструментариями всех наук с учетом предложенных в диссертации определений современных границ общеметафорологических и лингвометафорологических объектов и содержания базовых терминов, описывающих данные объекты. 2. Лингвометафорология имеет тесные гносеологические связи с метафорологией логической, поскольку практически все современные семантические лингвистические теории восходят к логическим теориям значения. Предлагаемый в диссертации логический анализ метафорических энтимем позволяет более последовательно осуществить семантическое моделирование-декодирование русского метафорического материала. 3. В диссертации разработаны теоретические основы применения метода семантического двухпараметрового моделирования-декодирования при детальном системном описании обширного участка русской метафорики. 4. Диссертационное исследование имеет фактическую и практическую ценность, поскольку в нем: 1) разработаны принципы лексикографического толкования субстантивного метафорического материала в специальном Словаре метафорики и приведены примеры использования результатов модельного описания метафор в лексикографической практике; 2) определена система метафорического “мировидения” русскоговорящих, описание которой может быть использовано в лингводидактических целях; 3) привлечен, систематизирован и описан новый для русистики фактический материал из лексикографических источников и публицистических, гомилетических, агиографических текстов. ^ Метафорология как наука и лингвометафорология как ее раздел к настоящему моменту имеют свою историю, свой объект, предмет, постижение которого реализуется с помощью множества исследовательских подходов, т. е. вполне отвечают номенклатурным требованиям, предъявляемым ко всем специально выделяемым областям знания.
^ Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры общего и русского языкознания Новосибирского госуниверситета (1999—2002 гг.), на заседаниях Объединенного специального семинара аспирантов кафедры общего языкознания Новосибирского госуниверситета и Института филологии СО РАН (1989—1991 гг.), на специальном совместном заседании сотрудников Института филологии СО РАН и членов кафедры общего и русского языкознания, кафедры древних языков и кафедры языков и фольклора народов Сибири Новосибирского госуниверситета (май 2002 г.), на научных конференциях: “Гуманитарные исследования: итоги последних лет” (Новосибирск, Новосибирский госуниверситет, 1997 г.); “Наука. Университет. 2001. Вторая научная конференция преподавателей и студентов” (Новосибирск, Новый Сибирский университет, апрель, 2001 г.), “Методологические основания современной филологии: материализм и идеализм в науке” (Калининград, Калининградский госуниверситет, июль, 2001 г.); на IV и V региональных семинарах по проблемам систематики языка и речевой деятельности (Иркутск, Иркутский государственный лингвистический университет, сентябрь, 2001 г., 2002 г.); на Международном конгрессе “Русский язык: исторические судьбы и современность” (Москва, Московский госуниверситет, март, 2001 г.); на Научных чтениях, посвященных Дням славянской письменности и культуры, в Новосибирском госуниверситете 20—21 мая 2002 г. Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав основной части, Заключения, раздела “Библиография” и приложения. ^ Первая глава диссертации “МЕТАФОРИКА КАК ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ОБЪЕКТ ОБЩЕЙ И ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ МЕТАФОРОЛОГИИ” освещает общеметафорологическую проблематику. Общеметафорологические теоретические проблемы прямо или косвенно влияют на возможности собственно лингвистического метаописания, и в данной главе рассматривается, что представляет собой метафора как объект исследовательской рефлексии и какие ее качества уже получили научное отображение, описываются иерархичная структура макрообъекта метафорологии — общей метафорики — и история ее исследования, дается краткое описание лингвистических исследовательских подходов к изучению метафорики (параграфы “Объект метафорологии и краткая история его изучения”, “Лингвистические исследовательские подходы к описанию метафорики”). Отмечается, что термин “метафора” давно вышел за рамки поэтико-риторического употребления: как метафорические рассматриваются элементы ландшафта, предметы дизайна, исторические и социальные события, художественные стили и средства, направления в развитии информационных технологий и многое др. Поскольку отграничение любого объекта от других смежных необходимо для его адекватного описания, в исследовании ставится задача определения максимальной и минимальной границ метафоры (параграф “Понятия общей и частной метафорики”). Если метафорическим считать не только речевое, но и все коммуникативное и – шире – социокультурное поведение человека, не только продукт ментально-речевой деятельности человека – текст с его семантической стороны, но и грамматические правила организации этого текста, а также программы коммуникативного поведения, реализованные в ходе его создания, то встает вопрос о метафорическом объектном максимуме (и его структуре) и метафорическом объектном минимуме. Метафорогенная деятельность человека, таким образом, не ограничивается его креативными способностями, а “пронизывает” всю его жизнедеятельность. Человек вырастает среди метафор и воспринимает мир через определенную когнитивную и языковую “метафорические вуали”, что во многом предопределяет его общую коммуникативную компетентность. Исследователями (А. А. Потебней, Ф. Ницше, Х. Ортега-и-Гассетом, М. М. Маковским и др.) неоднократно подчеркивался инстинктивный характер метафорогенной деятельности. Можно предположить, что искомый метафорический максимум заканчивается там, где заканчивается деятельность человека. Его стремление интерпретировать каждую компоненту своего поведения (порой не только креативного, но и деструктивного) позволяет необычайно расширить границы метафоры-объекта и тем самым ввести ее в фокус, например, этики, социальной психологии и всех ее прикладных областей. Человек, не выбирая, постоянно находится в метафорике экзистенциального, и это имплицитно «навязывает» ему определенный «спектр» поведения (Дж. Лакофф, М. Джонсон, Х. Ортега-и-Гассет, У. Эко, Н. Ф. Крюкова). Соответственно, структурная организация метафорического максимума существенно отличается в зависимости от той сферы деятельности, в которой он реализуется, от широкого социокультурного и конкретно реализуемого коммуникативного контекстов. Совокупные национальные метафорические максимумы, включающие системы метафор-языковых знаков, метафор-концептов, метафор-действий (системы поведенческих метафор), результаты всей метафорогенной деятельности человека, как лингвистической, так и нелингвистической природы, в определенных своих участках могут совпадать у носителей разных культурных архетипов одного периода или у носителей одного культурного архетипа в различные исторические периоды. Совпадающие (или несовпадающие) участки позволяют говорить о существовании метафорических универсалий (или, напротив, уникалий) на языковом, когнитивном и этологическом уровнях, и определение данных универсалий становится одной из главных задач современных общих метафорологических исследований. Поскольку в современной европейской традиции принято рассматривать как текст все, что создано искусственно (Н. Г. Багдасарьян), метафорическим макрообъектом, реализуемым в таком макросемантическом пространстве текста-действительности, можно считать общую метафорику – совокупность всех результатов метафорогенной деятельности человека, а также механизмы самой этой деятельности, включая ее ментальные, поведенческие и языковые составляющие. Другими словами, метафорика включает в себя и общий метафорический максимум и сам механизм метафорогенной деятельности. Естественно, что общая метафорика представляет собой не изолированное явление, а глубинно и системно связанное со всеми прочими лингвистическими и паралингвистическими участками когнитивных и коммуникативных систем. Изучение общей метафорики хорошо вписывается и в область задач общей семиотики, исследующей не только естественные и искусственные языки, но и вторичные моделирующие системы – семиотические системы, построенные на основе естественного языка, но имеющие более сложную структуру (Ю. М. Лотман). ^ (метафорики носителей разных языков и социолектов в пределах одной языковой общности) могут частично совпадать, так как тесно связаны в своей основе с глубинными архетипическими установками. Метафорика текста-действительности может исследоваться как в синхронном, так и диахронном планах, поскольку действительность динамична. В частных метафорологических исследованиях встает вопрос о статусе минимальных метафорических объектов. Что представляет собой метафорический минимум? Для всех нелингвистических областей (философии, логики, психологии и т. д.) таким минимумом, следуя античной традиции, признается сущность, репрезентируемая словом, но таковым не являющаяся. В философской, логической и прочих науках проблемы, связанные с определением границ слова, его тождества, частеречных характеристик и т. п., при изучении метафор чаще всего не рассматриваются. С границами лингвистической метафорики – объекта лингвистической метафорологии, или лингвометафорологии, все обстоит сложнее, поскольку общей лингвистической теории метафоры до сих пор не существует (В. П. Москвин), а лингвистическими метафорическими объектами чаще всего становятся единицы лексического уровня, представление о количестве структурных, семантических и функциональных типов которых может варьироваться в различных трудах. Кроме того, в современных исследованиях как метафорические часто осмысливаются металепсис, гипаллага, эналлага, абузия (катахреза, или ломаная метафора), персонификация, деперсонификация, прономинация, оксюморон, метаморфоза, эвфемизм, дисфемизм, перифраза и т. д. Все подобные единицы, аналоги которых столь скрупулезно дифференцировались в трудах прошлого, в ХХ в. рассматриваются как метафорические, поскольку в их образовании участвует так называемый “перенос по сходству” (Н. Д. Арутюнова). Исключение при таком “интегрированном” подходе к метафоре составляют некоторые отечественные и редкие зарубежные исследования в рамках структурной поэтики (Ш. Балли) и семантики, в которых метафора как теоретический объект получает дополнительное дифференцированное описание, например, через противопоставление художественных метафор языковым, языковых метафор — безóбразным производным значениям и т. д. (Г. Н. Скляревская). Метафору чаще противопоставляют образу, знаку и символу (Е. Т. Черкасова, А. Ф. Лосев, Ю. М. Лотман, Д. С. Лихачев, Т. С. Борисова и др.), а не отождествляют с ними, как это делали античные и средневековые авторы: образ прорывается в язык через метафору, а метафора в своем дальнейшем семиотическом развитии либо поднимается до символа, либо опускается до знака (Н. Д. Арутюнова). В когнитивных, логических, лингвостилистических и др. исследованиях подобное дифференцирование, как правило, не проводится, и любое переосмысление и его результат, даже метонимические, могут толковаться как метафорические (Н. Д. Арутюнова). Классическая теория метафоры имеет недостатки, потому что слишком тесно связана с лингвистикой слова (Ф. Растье), в содержание которого может входить как одна, так и несколько семем (содержаний морфем). Особый метафорический объектный статус приобретают синтагма (по Ф. Растье, последовательность морфем, частным случаем которой может быть и слово), в том числе синтагмы одночленные (
|
Ваша оценка этого документа будет первой.
Ваша оценка: 