Seminar 1 23092010 Вводная лекция «О методологическом семинаре» Березкин Ю. М. (далее юб)
| скачать Seminar_1_23092010 Вводная лекция «О методологическом семинаре» Березкин Ю.М. (далее ЮБ) – Мы начинаем сегодня достаточно необычное мероприятие, но не КВН. Это мероприятие называется так, как нарисовано на стене: «Методологический семинар». Это уже не первый опыт подобного рода, в частности, в моей практике. В целом ряде аудиторий я уже пытался подобную вещь ввести. В том числе, здесь, в стенах университета, 4 года назад в сентябре 2006 года мы тоже начинали подобное мероприятие, оно длилось 3 года. Тот опыт я попытался зафиксировать в той зелененькой книжечке, что лежит у нашего нового участника. Называется «Семь прикосновений к методологии». Каждый может посмотреть, плохо это или хорошо, как это вообще получилось. Там маленький фрагмент тех семинаров, которые мы вели, в частности, тот фрагмент относится к весне 2007 года. То, как мы делали до этого семинар, не знаю, как других, а меня не очень устраивает. Причем, на протяжении тех лет, когда это все происходило, это по ходу несколько раз модифицировалось, менялось, режим работы менялся, тематика менялась. Но, во всяком случае, то, что было до сих пор, оно пока, на мой взгляд, не дотягивает до того уровня, который бы мне хотелось. Поэтому в этом году я решил построить это дело (во всяком случае, для начала) немножко иначе, чем это было в прошлые годы. И я перед собой ставлю такие троякие цели (см. слайд 1). С одной стороны, ознакомить, по крайней мере, вновь присутствующих и даже относительных старожилов этого семинара с тем набором методологических средств, теми методологическими средствами мышления и деятельности, которые наработаны в так называемом Московском методологическом семинаре на протяжении, так скажем, уже практически 50 лет. (На слайде МЕ - означает методологические средства. А другие две аббревиатуры – МЫ и ДЕ - означают мышление и деятельность). Понятно, что за 50 лет было сделано очень много, причем очень многими людьми. То, что мы здесь на семинаре сможем как-то затронуть, это очень-очень маленькая часть. Но я попробую выделить из них наиболее значимые вещи с тем, чтобы с ними попробовать поработать, их попробовать освоить. Это первое. В идеале для меня лично эта первая цель предполагает сделать слушателей более сильными, и если так можно выразиться, более умными. Когда про людей (про любых) говорят, что тот или иной человек «очень умный» или, наоборот, «дурак», то не знаю, как другие к этому относятся, а с точки зрения этого методологического подхода, который мы будем здесь пытаться щупать, трогать, осваивать, это означает чрезвычайно, казалось бы, простые вещи. «Умный человек» – это всего лишь человек, который владеет другими мыслительными средствами, чем, например, большинство. И для большинства, которое не знает, как он это делает, это представляется иногда как гениальность и прочее. Хотя всего-навсего этот человек овладел определенным набором инструментов и средств мышления и деятельности, и для других он кажется просто недостижимым. Хотя эти вещи вполне осваиваемы. Например, многие столетия люди пользовались, как известно, римскими цифрами и исчисление производилось в римских цифрах. Но это было достаточно трудоемкое и очень сложное дело. Например, умножение римских цифр, если кто не пробовал, попробуйте. На самом деле, вообще, голову надо иметь очень нетривиальную. В ранние и средние века за умение, допустим, делить или извлекать корень при использовании римских цифр давали ученую степень. А потом появились арабские цифры. Римскими цифрами очень немногие люди владели, для большинства людей это казалось вообще верхом гениальности. А когда появились арабские, стало возможным, запросто, любое число умножить на любое другое, любое поделить, корень извлечь и так далее. Техника очень простая. Но для тех, кто этим делом вначале не владел, казалось, что если те умные, то эти вообще супер-пупер умные. А на самом деле просто всего лишь овладение определенной техникой и соответствующим инструментарием. И наоборот, когда говорят про того или иного человека, что он глупый или идиот, как князь Мышкин у Достоевского, это означает, что просто у него нет никаких мыслительных средств, и он просто натурально все воспринимает. И это кажется либо наивностью, либо глупостью, либо дуростью, либо еще чем-то подобным. На самом деле это просто опять же связано с отсутствием тех или иных мыслительных средств у человека. Это первое. Как я уже сказал, было бы очень здорово, если бы вы все, или не знаю, сколько останется, выживет в этом семинаре, поскольку я надеюсь, что это будет не очень легко, если кто выживет и будет активно участвовать, я надеюсь, что эти люди достаточно быстро «поумнеют». Во всяком случае, написание диссертации – это, вообще, плевое дело, если владеешь определенным инструментарием. Даже среди здесь сидящих, не считая меня, двое уже достаточно легко, как нож в масло, защитили диссертации, вот так вот чуть-чуть овладев маленькими-маленькими крупицами этого дела. И это на фоне других выглядело, в общем, достаточно показательно. Кто присутствовал, мог это видеть воочию. И это первое, для чего это все я пытаюсь организовывать. Вторая цель, которая здесь (на слайде) обозначена: отработать методологические тренинги. Это то, чего у нас не было в прошлые разы, в прошлых попытках ведения этого семинара. Я немножко поясню, о чем здесь идет речь. Дело в том, что этот мыслительный и деятельностный инструментарий, который создан в Московском методологическом кружке, он так вот вербально, то есть через лекции и даже через поликоммуникации, когда взаимная коммуникация идет, он, в общем, не передается. Поскольку речь будет идти об инструментах в прямом смысле слова, точно так же, как вот этот - фломастер-инструмент, как вот этот магнитофон-инструмент, как вот этот компьютер-инструмент, и все остальное, то, что мы используем в качестве инструментов, оно требует практического освоения. Это тривиально. Наверняка все вы это знаете, что сколько ни учи, например, как боксировать на ринге, пока не выйдешь, пока тебе морду не набьют, грубо говоря, ничего не будет. Через теорию эти инструментальные вещи не передаются. Сколько ни рассказывай, как на автомобиле ездить, то же самое: пока не сядешь за руль и пока куда-нибудь не въедешь, и у тебя там что-то не замкнет такое, что должно замкнуть для того, чтоб можно было этим инструментом пользоваться, тоже, в общем, впустую. Все влетает и вылетает. Поэтому у меня такая голубая мечта: по ходу работы нашего семинара отработать, даже я бы сказал сильнее, выдумать и здесь попробовать и отработать серию тренингов, на которых можно было бы практически потренироваться в использовании тех или иных методологических средств мышления и деятельности. Другие ме… Я хотел сказать «другие методологи», но я, вообще-то, не считаю себя методологом. Просто, я так, чуть-чуть, так скажем, прикоснувшийся к этому делу. Но те, которые на самом деле являются методологами, они очень широко используют разного рода тренинги для решения самых разных задач. Ну, и попутно зарабатывают на этом деле достаточно большие деньги. Я сразу раскрою карты и не хочу это скрывать. У меня голубая мечта – вот здесь, в стенах этого университета, помимо той классно-урочной системы обучения, которая с XV века Коменским была придумана и до сих пор, уже 500 лет используется – нужно, не нужно, без разбора того, для чего она Коменским в свое время придумывалась и внедрялась. До этого, как известно, были совершенно другие способы обучения. Но, тем не менее, у нас, особенно в нашей стране, в других странах – там немножко по-другому, хотя тоже используется эта система. Но у нас это просто стопроцентно, и никакой другой. На мой взгляд, эта классно-урочно-предметная система обучения себя уже во многих отношениях просто изжила, вообще изжила. Она, как известно, придумывалась для того, «чтобы обучать дураков», прямо так Каменский и писал, можете почитать. Обучать дураков грамоте и естественным предметам, которые можно через лекции вербально и с помощью написания на доске определенных вещей, соответственно, передавать. Современный мир очень сильно изменился, особенно общественный мир. Особенно когда касаемся мы общественных дисциплин, здесь будь то финансы, будь то управление или многие разные другие общественные дисциплины, здесь требуется уже уметь определенные вещи делать. Например, уметь организовывать, уметь управлять. И сколько ни рассказывай, что такое управление, точно так же, человек не научается. Это все миф и иллюзии, что можно пропустить человека, допустим, через сточасовую программу обучения в классе, и он станет управленцем каким-то. Ничем он таким не станет. Точно таким же будет управленцем, как боксер, которому прочитали курс лекций в 100 часов, как боксировать. Это касается и финансистов, и всех остальных. И мне бы хотелось в будущем, желательно не в очень отдаленном, параллельно с тем, что я считаю неправильным, но отменить не могу и вынужден в этой струе работать, параллельно запустить сначала, может быть, в простейших вариантах, а потом с постепенным усложнением систему тренингов, которые бы позволяли осваивать средства. Не просто слышать и запоминать, средства не запоминаются, а осваивать практически. Надеюсь, это использовать также в дальнейшем в системе так называемого дополнительного обучения, когда уже поствузовское образование, у нас это достаточно широко распространено. Но и там сейчас точно так же, как и здесь, на обычных студенческих занятиях: лектор выходит, что-то бубнит, люди что-то услышали, что-то пропустили мимо ушей. Получают корочки, и какими девственными входили в эту систему, такими девственными и выходят, ничего не получив, но получив бумажку, с которой, в общем, неизвестно, что делать. Было бы хорошо, если бы у нас это получилось. И без определенного состава людей, которые понимают хотя бы немножко, что это такое, такие тренинги не сделаешь и, тем более, их не отработаешь. И мне бы хотелось, чтобы в наших семинарах эта часть работы, она была бы не самой маленькой, а постепенно даже самой большой. И это вторая цель. И третья – то, что там (на слайде) написано. Несмотря на то, что я уже в пенсионном возрасте, у меня все-таки душа еще не совсем состарилась, и мне все равно хочется самому куда-то еще подвинуться. Тоже эта истина давно известна: если хочешь сам чему-то научиться, начни обучать других. И тогда, соответственно, и у тебя появляются шансы или возможности куда-то двигаться. Это то, что касается целей. Кстати, если у вас какие-то вопросы, вы не стесняйтесь, задавайте вопросы. Теперь: как будет организован семинар? Мне представляется, это пока, еще раз подчеркиваю, мне представляется, если у вас будут какие-то другие на этот счет соображения или вы посчитаете, что вам нужнее было бы что-то другое, это всегда можно скорректировать, и я, в общем, человек достаточно гибкий и стараюсь быть не догматичным, мы всегда это можем видоизменить. Здесь (слайд 4) написаны три режима работы, которые я предполагаю вначале осуществлять. Первый – это так называемый методологический «ликбез», который будет осуществляться в лекционном режиме. Несмотря на то, что я сказал, что лекция – вещь не очень хорошая, и я еще раз подчеркиваю, и так на самом деле и считаю, что для методологии лекция – вообще вещь никудышная. И, тем не менее, прошлые годы показали, что… Я не знаю, какие здесь слова подобрать, такие, не очень обидные для слушателей, но в то же время, которые бы говорили о сути дела. Неосведомленность, так скажем, и неоспособленность этим инструментарием, который называется методологическим… Некоторые вообще не слышали про это до того, как стали приходить на подобные семинары. Нигде – ни в школе, ни в вузе про это никто никогда не говорил и не говорит до сих пор, это вообще достаточно экзотическая вещь. Но что-либо делать самому, если даже не слышал, если даже никак сам не касался, не пытался читать, то все бесполезно. Мы два года назад пытались такие, игровые, режимы делать. Не знаю, как участникам тех игровых режимов, а на меня это все произвело очень удручающее впечатление: кто во что горазд. И, в общем, ничего похожего на то, что делали методологи в свое время очень активно, когда сериями шли так называемые оргдеятельностные игры, которые считались практикой методологов, в общем, не получалось. Поэтому я для себя запланировал лекции такого, чисто ознакомительного, характера. Потому что без этого, как я убедился по прошлым нашим попыткам проведения таких семинаров, все раскладывается на две альтернативы. Либо все превращается в «пресс-конференцию», когда задают непрерывные вопросы о том, о сем, кому что в голову взбредет. А что это? А вот это как? А вот то? И вот так, как зайцы, скачут туда-сюда. Это плохо. Это неорганизованно, это неосмысленно, это ни к чему не ведет. Может быть, там какую-то эрудицию повышает на небольшой градус у людей, но не более того. Я попытаюсь на этих первых занятиях лекционных, мне кажется, они не должны слишком долго затягиваться, я думаю, что это будет 5, может быть 7 лекций, не больше. Потому что дальше это все уже будет зря. Но в этих 5-7 лекциях я попытаюсь некоторые вещи изложить так, как я их понимаю. И, соответственно, попытаюсь сделать так, чтобы вы тоже, в общем, каким-то образом это хотя бы чуть-чуть восприняли. Потому что в противном случае получается некое безобразие. Второй тип работы – это то, что я перед этим достаточно долго говорил про тренинг. Это практическая работа, когда надо будет соответствующим образом думать о чем-то и соответствующим образом действовать. Я надеюсь, что мы здесь втроем, с Денисом Анатольевичем и Юлией Федоровной придумаем такие экзотические тренинги. Сначала, может быть, простые, а потом посложнее, чтобы, во-первых, после этого у вас хоть чуть-чуть голова болела. Потому что если голова не болит, то все впустую. Надо чтобы было поперек мозгов. Тогда, может быть, что-то дойдет. И, соответственно, попытаться на этих тренингах отработать те или иные средства: как они используются, что они могут, чего они не могут, как правильно выстраивать что-то и так далее. И, наконец, третье – это то, что здесь названо тематическими обсуждениями. Не зная более подходящего слова, я назвал «интерактивным режимом» (см. слайд 4). Речь идет о том, что если будут возникать (а мне хотелось бы, чтобы это возникало) у кого-то желание самому попробовать что-то обсудить, свою диссертационную тему, как это делалось, допустим, Денисом и Юлией Федоровной в предыдущие годы, или что-то другое, что интересует людей, мы бы, соответственно, на время отодвигали, или между лекционными вещами выкраивали бы какие-то промежутки времени на семинарах, где бы эти вещи обсуждали. Потому что одно дело, когда я говорю, а другое дело, когда человек сам попытается с использованием тех или иных инструментов мыслить, что-то обсуждать, тогда доходит существенно быстрее. Это вот будет три таких способа работы. Если у вас какие-то есть дополнительные предложения, я с удовольствием выслушаю. Либо сейчас можно это дополнять, либо тогда, когда я это все вам покажу и расскажу, то, что я сегодня запланировал. Сейчас у кого-нибудь есть какие-то дополнения? Или дальше будем двигаться? … ЮБ - Нет замечаний, тогда дальше. Что будет на лекциях? На этом первом режиме, который, я думаю, что мы начнем со следующей недели. Я выделил здесь 4 части (слад 6). Они неравноценны по содержанию, они будут неодинаковы по продолжительности во времени. Но мне казалось, что это – самое главное, с чем нужно сначала участников семинара познакомить, чтобы потом, в дальнейшем это же и отрабатывать и на тренингах, и на всем остальном. Первое – это немного истории ММК. Тем, кто про это слышал или читал, значит, им придется немножко потерпеть. Может быть, я здесь для них не буду оригинален. А для тех, кто впервые или для тех, кто ходил в предыдущей серии, я там почти об этом ничего не говорил, я немножко расскажу, отвечая на те известные вопросы из Римского права: Что? Где? Когда? и так далее. Кто? С какой целью? Имеется в виду, что это за ММК? Кто такие участники ММК? Когда и что они делали? И так далее. Я думаю, что это займет полчасика, не больше. Это самый минимум. Я думаю, что история будет не очень длинная. Кого это будет интересовать более подробно, соответственно, всегда можно взять литературу, ее достаточно много на эту тему. Уж на что, на что, а по поводу того, что такое ММК, написано уже горы. И желающие могут почитать. Читать есть что. Второе (см. слайд 6): здесь уже, видимо, более продолжительная будет тема. Что является сутью методологического подхода? И отличается ли он от науки и философии? И если отличается, то чем? Забегая вперед, я сразу скажу для тех, кто не слышал про это раньше, отличается буквально всем. Не просто чуть-чуть, а вообще всем отличается, как небо от земли, и от науки, и от философии. Хотя и с тем, и с другим интеллектуальным течением, конечно, у методологии есть какие-то частичные пересечения. Но по сути дела это, в общем, совершенно другое направление. У нас, к сожалению, опять же наша страна, видимо, такая маргинальная, и в этом смысле как всякий маргинал шарахается в крайности. Не очень давно, но с некоторых пор считается, что наука вообще может все, и она вообще должна лезть во все дыры и участвовать буквально во всем. И последнее слово всегда у нас считается за наукой. Если научный ученый сказал, что это так, то это вообще не должно подвергаться никакому сомнению. Все планы, все проекты, все остальное – все должно быть «научно обосновано». Даже философия у нас отнесена к науке, как известно. Специалисты в области философии тоже доктора и кандидаты философских наук. На мой взгляд, это опять же неправильно, мягко говоря, неправильно, а вообще-то говоря, это – полный бред, поскольку как только наука перестает чувствовать свои границы, она превращается просто в идеологию. Идеология тем и отличается от науки, что идеология не знает границ. Как Владимир Ильич Ленин говорил: «Марксизм всесилен, потому что он верен», да? И попробуй опровергни. Границ у этого утверждения нет. Есть те, кто занимался историей науки, науковедением и так далее, есть, в общем, классика в этой области. Например, есть такой англичанин Карл Поппер, может быть, кто-то слышал, вообще, очень известная на Западе фигура. Бывший марксист, он перестал быть марксистом, стал очень известным философом в области науковедения, это его специализация. И он теперь знаменит на весь мир тем, что он сформулировал принцип научности чего угодно. И этот принцип называется «принцип фальсификации». Если научное положение можно фальсифицировать, то есть опровергнуть с какой-то стороны, значит, оно может относиться к науке. Если нельзя фальсифицировать и нельзя опровергнуть, значит, это не наука, а что-то другое. Либо идеология, либо религия, либо миф, либо еще что-то. Поэтому наука всегда должна знать свои границы, за которые она не должна перескакивать. А то, что за этими «заборами» пограничными, там вотчина чего-то другого. Где-то там должна работать философия, а есть опять же за этими научными «заборами» совершенно другая область, очень мало раскопанная пока. Но я думаю, и не только я думаю, что за этим – очень светлое будущее человечества. Поскольку и наука, и философия в значительной мере свои ресурсы уже исчерпали. В некоторых областях, особенно в общественных, наука вообще, так скажем, импотентна, то есть мало чего может, или вообще ничего не может, хотя пытается изо всех сил. А что касается того направления, в котором вообще человечество в последние десятилетия движется, когда мир просто искусственно переделывается, направо и налево, хорошо переделывается, плохо переделывается – это уже другой вопрос. Но то, что все оискусствляется и все уже давным-давно движется в таком все более и более артифицированном, то есть обыскусствленном виде, с этими процессами наука вообще не умеет работать. Потому что она построена совсем на других позициях. И вот эти вещи мне бы хотелось сразу после истории несколько подробнее осветить с тем, чтобы здесь особых иллюзий не было. Опять же, это я попытаюсь сначала в таком монологическом режиме, а если будет завязываться дискуссия, то это будет только хорошо. Дальше третья позиция – это написано (см. слайд 6) несколько, может быть, для кого-то странно: «первая операция мысли». Точнее, у меня тут просто экранчик маленький оказался. Это на самом деле первая операция не мысли, а мышления. Этот термин или словосочетание, так скажем, тезис, он принадлежит схоластам. Я не знаю, как вы к схоластам относитесь. Я-то считаю, что тогда, когда схоластика развивалась бурными темпами, начиная с какого-нибудь XII века по XV-ый, тогда мышление развивалось просто гигантскими шагами. То мышление, которое было во времена Фомы Аквинского или Аксельма Кентерберийского, это просто несопоставимо с тем, чем владеют современные мыслители, даже очень оспособленные, так скажем. Так вот, очень долго в схоластике обсуждался вопрос, каковы первые операции мышления, с чего, собственно, мышление начинается? До какого момента вообще нельзя говорить о мышлении, и с какого момента можно говорить: да, здесь начинается мышление. А до этого, может быть, там поток сознания, или думание какое-нибудь, или интуиция, или еще что-то. Так вот, первая операция мышления. И это долго, в течение, я думаю, столетий обсуждалось детально, со всех сторон, и они пришли к выводу, и это опять же сейчас считается классической точкой зрения, что первой операцией мышления является «различительность». Не знаю, как вы это дело понимаете, но мне на этом третьем пункте, связанном с различительностью придется остановиться, может быть, даже не на одну лекцию. Придется поговорить достаточно долго с тем, чтобы до вас донести, или вы почувствовали, что мы на самом деле, большинство людей, в этой обыденной жизни и даже здесь, в стенах этого университета, я уж не говорю о бизнесе, производстве каком-нибудь, там вообще темный лес, вообще живем без этой способности к различительству. То есть, у людей нет понятий. Они зачастую, так скажем, если не сказать сильнее, в 99,9% случаев даже простейшие вещи не отличают друг от друга. В общем, выработался какой-то такой способ жизни современного общества, когда мышление не требуется, когда ничего не нужно друг от друга различать, чем отличается объект от предмета, знание от понятия, категории, еще что-то от чего-то. Чем отличается управление, допустим, от политики, от власти. Все эти вещи настолько размыты и настолько не прояснены, и тем более люди не могут технически это делать, то есть иногда свезет там, что-то там мелькнет в голове, может быть, какая-то там маленькая крупица различительности у человека сверкнет, и он что-то может одно от другого отличить. Но чаще всего люди живут в таком понятийном месиве, и мало, что вообще способны различать. Может быть, вам покажется, что я здесь перегибаю палку сейчас и утрирую или говорю несправедливые вещи, но уверяю вас, вы очень быстро убедитесь, что достаточно вам задать пару вопросов, и вы тут же «лбом в стену», за которую дальше продвинуться не сможете. Даже простейшие вещи современные люди не отличают друг от друга. Здесь, во-первых, мне хотелось бы показать, как вообще к этому делу можно по-другому относиться, какие существуют приемы для этого, они достаточно хорошо отработаны. И все эти вещи, которые я упоминал или еще не упоминал, но мы их будем еще касаться, желательно было бы их почувствовать и отличать друг от друга. То есть, если у себя не выработать навыки к различительности, то, в общем, про мышление можно вообще даже и не думать. Сколько угодно вы про себя можете думать, что вы умный или умная; сколько угодно думать, что вы там способны мыслить, на самом деле в абсолютном большинстве случаев это просто чистая иллюзия. А если еще просто элементарных понятийных различений, вернее, инструментов для понятийных, категориальных и прочих других различений нет, то это вообще полная труба. Поэтому эта третья часть, она будет, наверное, еще длиннее, чем предыдущие две. Здесь есть, о чем говорить, и есть, что обсуждать. Наконец, может быть, самое главное и самое продолжительное будет в этой лекционной части нашего курса – это основные методологические техники. И здесь я несколько слов написал синим цветом (см. слайд 6). Я не знаю, как вы к ним относитесь, но это самое главное. Рефлексия, понимание, распредмечивание, схематизация, проблематизация, категориальный анализ, системная организация – это далеко не полный перечень. Там я не касаюсь онтологизации, это вообще черт ногу сломит, я там сам мало чего понимаю. И еще некоторые вещи. Я постарался эти вещи по степени усложнения перечислить, хотя тут трудно сказать, что сложнее. Нет, не по степени усложнения, а по степени надобности, насколько нам это все будет требоваться. То есть вначале, то есть что ближе к началу – это будут такие более востребованные вещи у нас. Например, без рефлексии, если мы не отработаем определенные техники рефлексии, то вообще можно распускать семинар сразу. Дальше уже бесполезно будет двигаться. Некоторые мыслители, можно даже некоторых назвать: В. Гумбольдт, был такой немец, знаменитый лингвист и философ. Он вообще считал, что мышление – это и есть рефлексия. Если нет рефлексии, то никакого мышления не будет. Но здесь надо отличать рефлексию от обычных биологических рефлексов, это к рефлексам не имеет отношения. Это особая мыслительная техника, которая позволяет многие вещи удерживать, функционализировать, перфункционализировать, двигаться и так далее. Я бы здесь так сказал, что даже те, кто никогда не слышал этого слова, и тем более, вас этому не учили… В наших вузах, к сожалению, этому не учат. Правда, в некоторых уже начали в последние десятилетия, но это такие элитные вещи типа Сколково, школа бизнеса и управления «Сколково», Тольяттинская академия управления, где работают методологи. Там эту технику рефлексии просто ставят, как ставят голос у музыкантов и так далее. Если мне не удастся на лекциях передать, а во время тренингов отработать эту важнейшую операцию, то дальше можно прекращать все. Но я с чего начал? Я начал с того, что если даже кто-то из вас никогда в жизни не слышал этого слова и, соответственно, вас не учили этому, все равно вы этой техникой, плохо или хорошо, в обычной жизни пользуетесь. Просто про это не знаете, так же, как не знаете про многие другие вещи, хотя используете. И, соответственно, это нужно будет, во-первых, у себя увидеть, а во-вторых, по возможности развить. Во-вторых, понимание. Понимание – это особая интеллектуальная функция и, соответственно, особая техника. Я сам так говорю иногда, но и все другие преподаватели, и учителя в школах, когда что-нибудь объясняют, объясняют и говорят: «Ну, поняли?» Все говорят: «Поняли». И я сейчас, если вас спрошу: «Вы поняли то, что я сейчас говорю?» Чаще всего люди мотают головой или говорят: «Ну, конечно, поняли. Что здесь не понять?» А на самом деле, если разбираться, и мы попытаемся с этим чуть-чуть поразбираться, понимание – вещь достаточно сложная, и она требует особого инструментария. Инструментами понимания являются понятия. Если у человека нет соответствующих понятий, если ему в школе, в семье, в вузе не передали соответствующие понятия, а, например, просто человек привык оперировать какими-нибудь терминами и определениями: это есть то, а это есть другое, то к пониманию, чаще всего, человек даже близко не подходит. В лучшем случае, он узнает то, что раньше слышал, к пониманию это не имеет отношения. Понимает человек не то, что знал раньше или слышал, а понимает то, что никогда не слышал, или не понимает. Для того, чтобы у человека начали прорезаться какие-то способности к мышлению, свое сознание нужно настраивать как вот такое «непонимающее сознание». По любому поводу человек должен себя, может быть, даже через силу, заставлять выискивать те вещи, что ему непонятно, и что он никак не может ухватить. Если такой способности человек у себя не вырабатывает, то опять же дальше двигаться тоже бесполезно. Потому что в процессе понимания вырабатывается основной материал мышления, который называется смыслами. Смыслы возникают во время понимания. Либо они возникают, либо они не возникают. Иногда это так случайно прилетел как бы смысл, и тут же улетел, как бабочка. Но если человек оспособлен определенным инструментарием для этого дела, он может это удерживать, он может эти смыслы вырабатывать сам, нарабатывать. А потом, соответственно, в других мыслительных техниках преобразовывать, трансформировать, и вообще, двигаться к мышлению. Следующая позиция, распредмечивание – это также чрезвычайно важная вещь, которой мы будем пользоваться. Сначала я на лекциях про это буду говорить, а потом у нас будут специальные тренинги на распредмечивание и опредмечивание. Дело в том, что опять же, я не знаю пока, как вы к этому относитесь, и какие у вас ассоциации складываются относительно этого слова? У некоторых, может быть, вообще никаких, но я здесь два слова скажу сначала. Дело в том, что мы живем в предметном мире. Вокруг нас мир опредмечен. Наука, любая наука, будь то физика, экономика, финансы или любая другая, она построена предметным образом. Предмет – это такой, в общем, «разборный ящик» из многих-многих разных фрагментов, о которых еще будет речь идти, которые вот так схлопнуты, и за счет этого вы видите столы, видите компьютер, потолок, доски, друг друга и все остальное, видите предметным образом. А когда мир таким образом опредмечен, и сознание специально на протяжении столетий и тысячелетий у современного человечества искусственным образом формировалось именно в этом направлении, чтобы видеть этот предметный мир… Некоторые, конечно, могут думать, что это от господа бога или от природы, но на самом деле – не от природы. Специально на протяжении столетий все это делалось, оттачивалось, и благодаря этому мы видим этот самый предметный мир. Но когда сознание настроено на предметный мир и, соответственно, воспринимает все эти предметы вокруг нас, и за счет этого… Кстати, объекты мы не видим, и с ними не имеем дела, мы их можем только подразумевать… Вся предметность мира, который у нас на экране сознания, она как «ширма» закрывает все те сущностные объекты, из которых мир состоит. Когда сознание настроено предметным образом, человек мыслить не может, что бы он там про себя ни думал. Мыслить можно только в распредмеченных формах, когда, грубо говоря, эту схлопнутую такую многоаспектную штучку, которую мы называем «предметом», например, в простейшем варианте стол, на самом деле, если начать разбирать, из чего этот предмет состоит, он состоит из многих разных аспектов и сторон. В нашем сознании это схлопнуто, мы видим этот стол. Но ведь смотрите, не по отдельности видим то, что он бежевый, то, что он на ножках, то, что он функциональное место какое-то здесь занимает, еще что-то, а вот это все схлопнуто. Мы взглянули и точно отличаем, например, от стула или от той тумбочки. Пока мир у нас предметным образом схлопнут, мышление для человека закрыто. И есть специальные техники так называемого распредмечивания, то есть как бы растаскивания и выкладывания этой предметности на внешние носители – на доску или на листочек бумаги с тем, чтобы, соответственно, посмотреть, из чего же эта штучка… Стол – это самый простой вариант. А если мы возьмем, например, государство, демократию? Все то же самое. Или рынок вот этот, или деньги, или еще что-то, без разницы. Существуют специальные техники так называемого распредмечивания, то есть растаскивание и отделение от человека (сейчас это все как бы в нас внутри схлопнуто в сознании), выкладывание на доску и рассматривание и ощупывание этих, если грубо сказать, фрагментных моментов, из которых эта предметность складывается. Это особая техника, которая тоже требует специального обсуждения. И мысль движется только в распредмеченных формах. Если не удается, или человек даже не слышал, не знает про это, что это такое, то, следовательно, он никогда ни к какому мышлению даже близко не подойдет. Независимо от того, какие у него чины и звания, он может быть академиком, а в этом отношении полным идиотом, то есть неоспособленным человеком, в этом смысле идиотом. Следующее: схематизация. Схематизация – чрезвычайно важная вещь в методологии. Если говорить очень грубо, то тот, кто способен мыслить, он мыслит в схемах и схемами. Если соответствующих схем нет, если человек не знает, что это такое… А схема – вещь чрезвычайно, с одной стороны, любопытная, а, с другой стороны, трудная даже для схватывания, я уж не говорю о том, чтобы научиться самой схематизации, то есть строить схему самому, выделять схемы и, соответственно, мыслить схемами... Если этого нет, то опять же про мышление можно забыть.
|
Ваша оценка этого документа будет первой.
Ваша оценка: 