А 54 Злобный критик (сборник статей)
вернуться в начало
скачатьИМПЕРИЯ^ "Мне так уже надоели эти географические фанфаронады наши: От Перми до Тавриды и проч. Что же тут хорошего, что мы лежим в растяжку, что у нас от мысли до мысли пять тысяч верст..." – не без раздражения писал Вяземский в 30-е года позапрошлого века, полемизируя со стихотворением Пушкина "Клеветникам России". С тех пор многое переменилось. Расстояние от мысли до мысли ныне сократилось благодаря Интернету и мобильной связи. Обязанность гнобить клеветников России взвалили на свои бронированные плечи ФСБ, МВД и РТР. А тендер на географические фанфаронады задешево перекупили у поэтов писатели-фантасты. И чем глубже погружается в пучину забвения расколовшаяся советская Гондвана (Таврида, ау! Колхида, ау!), тем чаще имперская тематика ностальгической занозой смущает умы разных авторов, молодых и старых. Ностальгия по СССР – товар ходкий. Зная это, московское издательство "Ad Marginem" еще года три назад запустило серию "Атлантида" – переиздание в современных глянцевых переплетах отечественного детективно-фантастического мусора полувековой и более давности. Серия, вопреки ожиданиям, пошла вяло: читающая публика не повелась на "Гипнотрон профессора Браилова", "Куклу госпожи Барк" и др. А почему? В романе Михаила Елизарова "Библиотекарь" (М., "Ad Marginem") объясняется, в чем проблема. Психофизиологический эффект новоделов ничтожен, поскольку дьявол именно в деталях – гарнитуре шрифта, фактуре бумаги, клее, типографской краске, материале переплета и прочих мелочах, уже не поддающихся воспроизведению. Зато подлинная макулатура давно минувших дней может таить великую силу. Ненаучная фантастика плавно перетекает в пропагандистскую притчу, маразм крепчает. Оказывается, по сюжету "Библиотекаря", романы всеми забытого советского графомана Дмитрия Громова (не путать с половинкой Олдей!) оборачиваются сегодня чем-то вроде психотронного оружия невиданной мощи и наркотика покруче ЛСД. Люди, которым эти книги попадают в руки, на время преображаются: становятся нечувствительными к боли, бодреют, молодеют, грезят наяву. Тайные адепты выискивают повсюду подлинники Громова, собирают их, кучкуются вокруг них, убивают и умирают за них. Словно артефакты Атлантиды, книжки серого совписа магически действуют на уцелевших атлантов, заряжая их энергией. Притча Елизарова приобретает, таким образом, черты лихого боевика из жизни то ли партизан, то ли драгдилеров, то ли сектантов. Главный герой Алексей Вязминцев волею судьбы становится хранителем одной из книг, духовно растет, и в финале ему открывается Главная Тайна Нашей Родины – та, которую под пытками не выдал буржуинам Мальчиш-Кибальчиш. Да и мы ее на всякий случай не откроем: а вдруг кто-то из молодых читателей попытается, чего доброго, повторить это дома? Кстати о Кибальчише и Буржуинах. Упомянутые персонажи, разведенные по идеологическим полюсам, появились на свет в эпоху, когда советская империя уже прочно заняла место империи Российской, и сочувствие каким-нибудь Неуловимым Мстителям автоматически предполагало суровость к штабс-капитану Овечкину или полковнику Кудасову. Однако после 1991 года отчаянные патриоты былой гармонии ощутили некое завихрение в мозгах: какую же из двух стран следует ныне считать Россией-которую-мы-потеряли? Царскую, с государем императором, гимназистками румяными и конфетками-бараночками? Советскую, с товарищем Сталиным и вареной "останкинской колбасой" по 2-20? Что реанимировать будем, а, господа-товарищи? Писатель Михаил Попов, например, предлагает "План спасения СССР" (именно так называется его роман: М., "АКПРЕСС"). Как известно, план взятия Парижа у Василия Ивановича Чапаева состоял из двух картофелин; одна обозначала Эйфелеву башню, вторая – самого комдива на лихом коне. Примерно таким же глубокомысленным выглядит план спасения Советского Союза. Об этом плане знаменитый академик-ракетчик Модест Петухов собирается докладывать генсеку 26 сентября 1990 года. Однако за несколько часов до визита в Кремль Модест Анатольевич убит ударом кортика в сердце, а его личный сейф опустел. В ночь убийства в дачном доме Петухова находились пять подозрительных личностей: новонайденная дочка хозяина, его угрюмый приятель-врач, суетливый секретарь-гипнотизер, а также сторож-самозванец и издатель-американец. Политическая фантастика прирастает детективом. Приехавший на место происшествия следователь КГБ должен разобраться, кто преступник, куда делся пресловутый план и вообще есть ли связь между убийством и грядущим кремлевским рандеву? Ведь покойный интересовался не только спасением СССР, но и, скажем, НЛО. А вдруг убийца – какой-нибудь враждебный зеленый человечек из космоса? В книжном проекте, запущенном "АКПРЕСС", белый цвет серии означает, что расследование будет интеллектуальным. Согласно аннотации, Михаил Попов – лауреат премий им. Шукшина, Платонова и Бунина. Ни Аэлиты, ни Агаты Кристи в этом списке нет. Дабы оправдать цвет обложки, автор выстраивая сюжет в духе приключений Пуаро и мисс Марпл, но одновременно требует от всех персонажей серьезных разговоров – о Солженицыне, "третьем пути" России, космических пришельцах, древних рунах, хрене моржовом и иных умных вещах. В финале, как водится, подозреваемых соберут за одним столом, и тогда-то всем откроется роковая тайна. Однако будет ли она по-настоящему роковой и захватывающей? Сумеет ли М. Попов оправдать громкое название своего опуса или ретируется на полдороге? Что, если разгадка тайны окажется элементарной, как пара чапаевских картофелин? Из чувства милосердия опустим прямые ответы на эти вопросы. Тем более, что на подходе уже иной, казалось бы, герой. У главного персонажа романа Дмитрия Володихина "Доброволец" (СПб., Лениздат, "Ленинград", серия "Боевая фантастика"), двадцатисемилетнего историка Михаила Денисова из 2005 года, нет сомнений, кому сочувствовать: правда на стороне империи поручика Голицына и корнета Оболенского, а проклятых "краснопузых" с их грядущими "РэСэФэсэЭр" и "ЭсЭсЭсЭр" надлежит мочить любыми средствами. Судьба подкидывает Денисову уникальный шанс. Группа белогвардейски настроенных физиков тайно сконструировала машину времени, и Михаилу предложено отправиться – вместе дюжиной других энтузиастов – в боевой 1919-й. Дабы помочь Белой Гвардии спасти святую Русь от большевистских орд. Миссия, однако, проваливается. Кровавые комиссары победили, как и прежде, а Белый Камелот, о котором грезил наш герой в визионерском экстазе, в финале рассыпался в прах. Поначалу кажется, что неудачу экспедиции Денисова и К предопределила глупость организаторов десанта. Вместо того, чтобы нащупать в исторической ткани уже известные задним числом узловые моменты и грамотно бить в одну точку (не только ведь адъютант Его Превосходительства умел поезда под откос пускать!), посланцы 2005 года служат в белой гвардии рядовыми, даже не пытаясь всерьез влиять на ситуацию. Марк-твеновский Янки не боялся внедрять электричество при дворе короля Артура – в то время как герои Володихина не догадываются прихватить в 1919-й хотя бы связку гранатометов, на худой конец. Вопреки названию серии, от передового боевого снаряжения фантаст уклоняется. Даже автор обложки книги Володихина – и тот решил помочь белым, вручив герою нечто вроде укороченного АКМ. Но в тексте-то Денисов воюет простой трехлинейкой! Никчемность и бестолковость героев "Добровольца" – вовсе не имманентные их качества, продиктованные сюжетом (мамки их в детстве не роняли головками вниз), но результат двусмысленной позицией автора, которые сознательно лишает персонажей свободы резких движений. Похоже, Володихин – именно один из тех, кто и по сей день не разобрался, какая из двух канувших империй ему милее, романовская или сталинско-брежневская. Не случайно под конец Денисов, покорный воле автора, задумывается: а стоило ли, мол, ввязываться в заваруху? если вдруг белые победят, история поменяется и много всякого народа может и вовсе не родиться? На последних страницах книги герой окончательно уступает место автору, и тот декларирует credo: мол, главная задача сегодня – противостоять врагам и разрушителям того Отечества, которое есть. Иными словами, надо построить хоть какую-нибудь империю из того, что мы сейчас имеем под руками. Приехали. Стоило ли ради этого браться за фантастику и сочинять многостраничный роман?.. Кстати, воинственное бряцанье ржавыми доспехами – занятие в данном случае бессмысленное. Дряхлеющие империи, как известно, никогда не могли толком защитить своих завоеваний. Ни Римская, побежденная варварами. Ни романовская, получившая цусимскую пробоину. Ни, наконец, советская, увязшая в Афганистане. Наилучшее доказательство нежизнеспособности колосса – такого состояние его вооруженных сил в мирное время. Этой теме посвящено "Оружие возмездия" фантаста Олега Дивова (М., "Эксмо"). Книга, в выходных данных которых значится "фантастический роман", – произведение вопиюще реалистическое и трезвое. В ней вместо далекого будущего – недавнее прошлое, вместо глубокого космоса – украинский городишко Белая Церковь, вместо бластеров и скорчеров – тяжелая, как тысяча гробов, самоходная пушка, да и сам роман – никакой не роман, а цепочка жутковато-веселых воспоминания об армейской молодости автора, когда тот служил сержантом "в самом неуставном дивизионе самой неуставной части". Особого сюжета в книге нет, но есть главный персонаж-мемуарист, для которого армия – нечто вроде зоны для солженицынского Ивана Денисовича: место, где приходится отбывать срок, а раз уж так вышло, надо приспосабливаться, не геройствуя чересчур и одновременно не теряя чувства собственного достоинства. Нужно быть то запасливым, как Робинзон, то щедрым, как Робин Гуд, то прожорливым, как Робин-Бобин Барабек. "Армия – огромный неповоротливый механизм. Армия мирного времени – это еще и ржавый механизм. И в девяти случаях из десяти шаблонные решения гарантируют, что он не задавит тебя мимоходом". Появись эта книга лет двадцать назад, она стала бы стопроцентным бестселлером. Но и сегодня "Оружие возмездия" небесполезно. Урок личного выживания автора пригодится и нынешним призывникам (многие проблемы, увы, сохранились и даже усугубились). Кроме того, честный экскурс в советские 80-е – ответ тем, кто сегодня жаждет прислониться плечом к чему-нибудь громыхающему, лязгающему и железному. А еще – отличное лекарство от ностальгии по стране, "которую мы потеряли", и по холодной войне, которую нам посчастливилось проиграть.
|
Ваша оценка этого документа будет первой.
Ваша оценка: 