Д. А. Леонтьев
вернуться в начало
| скачать Глава 4. Качественные исследования в науке и практике 83 кой технике. Сессия консультирования, основанного на клиент-центри-рованном подходе Роджерса (глава 2, «Терапевтическое интервью о ненависти»), дает адекватное описание драматического эпизода в этой форме терапевтического интервью. Существует обширная критика по поводу эффективности психоаналитической терапии, по поводу ее соответствия теории, по поводу эмпирической валидности психоаналитических наблюдений (см. Fisher, Greenberg, 1977). Здесь эта критика не приводится, вместо этого я подчеркиваю плодотворность психоаналитической терапии в выявлении новых феноменов и новых связей. Выделенные характеристики психоаналитического интервью заметно контрастируют с позитивистскими критериями научности метода, о которых говорилось выше (глава 4, «Позитивизм»). Это может быть одной из причин того, почему психоаналитическое интервью не считается в психологии исследовательским методом. Хотя позитивистская философия и отвергает этот факт, порождение знаний в психоанализе явилось вызовом для мыслителей тех философских направлений, которые были упомянуты в главе 3. Хотя они, в основном, критиковали спекулятивные и редукционистские тенденции психоаналитической теории, они все же осознали уникальную природу личностного взаимодействия в психоаналитическом интервью и его потенциал для личностного изменения, так же как и его вклад в познание бытия человека. Первую попытку введения в эту область дали Р. Мэй, Э. Энджел и X. Элленбергер (May, Angel, Ellenberger, 1958). Есть также работа М. Босса «Психоанализ и Дазайн-анализ» (Boss, 1963), основанная на феноменологической экзистенциальной и герменевтической философии М. Хайдеггера, и работа Р. Лэнга «Я и другие» (Laing, 1962), вдохновленная экзистенциализмом Ж.-П. Сартра. В числе философов, интересовавшихся психоанализом, можно назвать Сартра и его экзистенциальное соединение марксизма и психоанализа в работе «Проблема метода», феноменологическую и герменевтическую работу П. Рикёра «Фрейд и философия: очерк об интерпретации» (Ricoeur, 1970) и критический разбор Дж. Хабермасом психоанализа как модели освободительной общественной науки с точки зрения герменевтики в работе «Знание и интересы человека» (Habermas, 1971). Рассмотрение здесь психоаналитического интервью и способа понимания в исследовательском интервью вдохновляется именно этими работами. Психоаналитическое интервью одновременно связано с исследовательским интервью и его способом понимания и резко от него отличается. Цель терапевтического интервью — облегчить пациенту изменения и получить °т конкретного пациента знания, необходимые для стимулирования про-Чесса личностного изменения. Общие знания о человеческом бытии, полу-Ченные в психоаналитическом процессе, являются побочным эффектом V» ^ 84 процесса помощи пациенту в преодолении его невротического заболевания. Качественное исследовательское интервью — это пространство порождения знаний; его цель — получение знания об исследуемом феномене и любые изменения, в результате произошедшие в интервьюируемом, являются побочным эффектом. Интенсивные личностные терапевтические отношения могут вскрыть болезненные глубоко запрятанные воспоминания и глубинные уровни личности, недоступные в процессе краткого исследовательского интервью. Несмотря на эти различия, интервьюеры-исследователи могут учиться манере задавать вопросы и интерпретировать, принятой в терапевтическом интервью. К психоанализу как к исследовательскому методу есть очень много вопросов, да и научный статус психоаналитического знания все еще дискутируется. Некоторые из проблем, касающихся валидности интерпретаций, будут обсуждаться ниже, в главе 13. Парадокс в том, что терапевтическое интервью, которое все еще не признается научным методом и для которого получение обобщенных знаний является побочным эффектом, в результате дало научной психологии самые ценные знания. ^ Проект терапевтического исследования может быть довольно опасным путешествием, лавированием между индивидуальными описаниями случаев практически без всякого метода, с одной стороны, и количественными физиологическими и бихевиоральными измерениями практически без всякого психологического содержания — с другой. Клинические исследования породили долгую историю отвергнутых статей и загубленных диссертаций. Маршрут терапевтического исследования можно сравнить с путешествием Одиссея на обратном пути из Трои с проходом через узкий пролив между Сциллой и Харибдой — приключением, которое он объявил самым опасным в своем долгом исследовательском путешествии. С одной стороны его поджидало чудовище Харибда, глотавшее корабли целиком вместе с командой. Здесь исследователя в терапии захватывают восхитительные развлекательные истории, героем которых часто становится сам терапевт. В этом случае очень редко можно найти методическое описание того, каким образом получены эти истории, и, тем более, нет анализа ни задействованных нарративных структур, ни валидности представленного знания. Теперь, почти век спустя после появления психоаналитической теории и терапии, основные данные, поддерживающие психоаналитичес- ^ ^Vft кую теорию, все еще держатся на знаниях, собранных при помощи психоаналитического интервью — метода исследования, который в рамках общественных наук очень трудно осмыслить сколько-нибудь систематически. Одиссей так старался избежать лап Харибды, что слишком близко подошел к другом берегу узкого пролива, где шестиглавое чудовище Сцилла пожрало шестерых членов его команды. Современные терапевтические исследования могут так стараться избежать терапевтических россказней, что попадают в смирительную рубашку позитивизма на другом полюсе и теряют живые терапевтические отношения в ворохе статистических корреляций и коэффициентов значимости, которые могут быть совершенно не значимы для терапевтической ситуации. В этой форме подражательного сциентизма клинический исследователь может стать «святее папы римско-го>) — или, в психоаналитической терминологии, идентифицироваться с агрессором. Корабль, бороздящий волны современных качественных исследований, похоже, также вошел в узкий пролив и мечется между Харибдой «отсутствия метода» и Сциллой «только метода». Версия интервью, представленная здесь, отдает дань обоим чудовищам. С одной стороны, вряд ли существует методическое обоснование или концептуальное осмысление полученных данных при анализе текста первоначальной беседы или при трансформации живой беседы в записанный текст, так же как и обоснование валидности интерпретации значений в тексте. С другой стороны, существует качественный гиперэмпиризм количественной категоризации и бесконечные цитаты из расшифровок интервью. Такие отчеты об интервью утрачивают живую реальность беседы в той же мере, что и человеческую ситуацию, запечатленную в рассказе участника исследования. Здесь я обращаюсь к методическим этапам исследования на основе интервью и предлагаю в части III некоторые принципы для преодоления рисков «отсутствия метода» и опоры «только на метод» в опасном предприятии интервьюирования — от первоначального взгляда до окончательного отчета. Цель исследователя-интервьюера заключается в том, чтобы вернуться из своего странствия с повестью, которая бы отдавала должное рассказам самих исследуемых об их жизненном мире и несла бы в себе новое, валидное знание и находки для слушателей и читателей повести. ^ семь этапов исслЕПОвяния С ПОМОШЬЮ иНТЕРВЬЮ Теперь, от значения слов, вынесенных в подзаголовок книги — качественное исследовательское интервью, — перейдем к методам проведения исследования с помощью интервью. Эта методическая часть построена в соответствии с развертыванием семи этапов исследования при помощи качественного интервью. Этапы следующие: выбор темы, планирование, интервьюирование, расшифровка, анализ, проверка (верификация) и написание отчета. В главе 5 в контексте проблемы порождения знания обсуждаются первые два этапа — выбор темы и планирование. Моральный аспект интервьюирования обсуждается в главе 6, описывающей этические проблемы, которые могут возникнуть на каждом этапе исследования с помощью интервью. С целью улучшения качества получаемого знания в главе 7 рассмотрена ситуация интервью. Описана подготовка к проведению исследовательского интервью и, в качестве иллюстрации типов формулировки вопросов, приведено интервью об отметках. В главе 8 предложены критерии качества качественного интервью, а также рассмотрены этические аспекты ситуации интервью и проблема наводящих вопросов. Структурирование интервью для последующего анализа описано в главе 9. Технические вопросы расшифровки поднимают принципиальную проблему различий между устной и письменной речью. В конце главы приведена схема использования компьютерных программ для обработки текстов интервью. Следующие три главы сфокусированы на анализе интервью. Обсуждение «вопроса на 1000 страниц» в главе 10 освещает некоторые ключевые проблемы анализа интервью. В главе 11 представлен обзор подходов к анализу таких понятий, как конденсация и категоризация смысла, нарративное структурирование и интерпретация. В главе 12 рассматривается проблема множественности интерпретаций, связывается с герменевтической идеей первичности вопроса и обсуждаются — в разных контекстах интерпретации и валидизации — вопросы, поставленные к утверждениям интервью об отметках. И, наконец, поиск смысла в философии модерна противопоставлен постмодернистской деконструкции овеществленных смыслов. Верификация знания, полученного в интервью, трактуется в главе 13, где обсуждаются возможности обобщения, надежность и валидность в качественных исследованиях. Подробно рассматривается валидизация как социальная конструкция, затрагивающая философские концепции знания как беседы и действия, выделяются коммуникативные и прагматические формы валидизации. Если делать акцент на валидизации как коммуникации и действии, то на передний план выходит отчет об интервью. Цели и формы отчета об интервью представлены в главе 14. Процесс его написания рассматривается как социальная конструкция; предлагаются способы обогащения отчетов, чтобы цитирование в них больших кусков интервью не вызывало чрезмерную скуку. ГлоВа 5. Выбор темы и планирование исследовательского интерВию В этой главе представлена попытка планирования исследовательского интервью, позволяющего обойти дилемму «только метод — отсутствие метода», сосредоточив особое внимание на компетентности и мастерстве исследователя-интервьюера. Я начну с различия между формальностью отчета об исследованиях в общественных науках и открытостью полуструктурированного интервью. Анализ эмоциональной стороны интервью-путешествия показывает, как плохо могут пойти дела, если не брать в расчет общий план всего исследовательского интервью. Затем мы более структурированно обсудим семишаговый маршрут исследования — выбор темы, планирование, интервьюирование, расшифровка, интерпретация, верификация и написание отчета. Все этапы иллюстрируются примерами из моего исследования влияния отметок на обучение. Первые два — выбор темы и планирование — изложены более подробно. И, наконец, выходя за пределы метода, рассмотрим исследование как искусство. ^ В исследовательском интервью Статьи в журналах по общественным наукам рисуют скорее формальную картину исследовательского процесса. Требования, выдвигаемые к публикуемым работам, формируют искаженное представление о технологии научного исследования как о логичном, линейном процессе, очень далеком от действительного процесса исследования с его сюрпризами, изменением планов, гипотез и теоретических положений. В реалистичной картине проведения качественного исследования, нарисованной Ч. Маршаллом и Г. Россманом (Marshall, Rossman, 1995), показано, что формалистское планирование исследовательского интервью может быть результатом требований исследовательских фондов, где упор делают как раз на ясные и хорошо структурированные предложения. Одним из примеров более соответствующего нашему предмету описания превратностей современного научного исследования является «История случая в научном методе» — работа радикального бихевиориста Б.Ф. Скиннера (Skinner, 1961). Он отвергает формалистские представления об исследовании, описывая множество случайностей и сюрпризов из сво- ^ ей практики экспериментальных исследований поведения, приведших к важнейшим открытиям в области поведения животных и человека. Так, случайности, вроде падения кормушек или появления детенышей у лабораторных крыс, приводят к появлению новых возможностей в повышении эффективности научения. Эти описания реальных научных исследований поведения могут послужить утешением студентам, начитавшимся мистифицированных стерильных формальных описаний исследований и учебников по методологии. Особым достоинством качественного интервью является его открытость. Для нестандартизованного качественного интервью не существует никаких стандартных техник или строгих правил проведения исследования. Правда, есть некий набор методов, используемых на каждом этапе исследования. В этот набор включены такие, например, вопросы: «Сколько интервью нужно провести?», «Нужно ли записывать интервью на пленку и затем расшифровывать?», «Как следует анализировать интервью?», «Нужно ли давать интерпретации интервьюируемым?». Предлагаемый в этой книге подход не столько предписывает использование стандартизованных процедур и техник, сколько обращает внимание на методологические проблемы выбора, возникающие на разных этапах проведения исследовательского интервью. Цель в данном случае — принять осознанное решение о выборе метода, основанное на знании темы исследования, доступном методическом инструментарии и наилучшей для всего проекта последовательности методов. Именно эта открытость и гибкость интервью, множество решений, принимаемых непосредственно на месте (например, следовать ли появившимся в процессе интервью новым возможностям или придерживаться намеченной схемы интервью), предъявляют очень строгие требования к подготовке и компетентности интервьюера. Отсутствие предписанных правил создает широкое поле для проявления мастерства интервьюера, его знаний и интуиции. Интервьюирование — это ремесло, которое гораздо ближе к искусству, чем к стандартизованным методам общественных наук. Общий термин нестандартизованное может относиться к ситуации интервью, тогда как вся процедура исследования с помощью интервью скорее является стандартизованной и часто проходит пять характерных эмоциональных фаз. Врезка 5.1 описывает эмоциональную динамику исследования с помощью интервью. Эмпирическим обоснованием этого описания являются наблюдения за студентами и моими коллегами, проводившими исследовательские интервью, а также выводы, сделанные мной в процессе собственного исследования об оценках. Интенсивность переживания эмоциональных фаз I ^ Чость III. Семь этапов исследования с ломошою интервью Врезка 5.1 Эмоциональная динамика исследовательского интервьюирования ^ Проект интервью часто начинается с энтузиазма и вовлеченности. Исследователь сильно увлечен проблемой и хочет провести реалистическое исследование самой жизни. Это должно быть значимое качественное исследование жизни людей, а не позитивистские количественные данные, собранные на основе абстрактных теорий. ^ На этой стадии у исследователя скапливаются записи первоначальных интервью, и он занят тем, что сказали интервьюируемые. Теперь это уже не идеологический энтузиазм предыдущей фазы, а напротив, личные обязательства и подвижническая идентификация с исследуемыми, которые так глубоко раскрывают обстоятельства своей жизни, зачастую гнетущие. За ленчем интервьюер «нагружает» коллег огромным количеством новых цитат. Хотя поначалу это может впечатлять, через некоторое время коллегам становится трудно сохранять прежний интерес к историям из интервью. ^ Спустя некоторое время проект интервью погружается в молчание. Исследователь уже не является на ленч с цитатами из интервью. Коллеги, интересующиеся проектом, теперь получают лаконичный ответ: «Интервью расшифровываются» или «Анализ только начался». Эта рабочая фаза характеризуется рассудительностью и терпением, ^ Проходит много времени с тех пор, как были закончены все интервью, а результатов все нет. Коллеги, которые расспрашивают о проекте, теперь рискуют нарваться на сильное раздражение: исследователь «ощетинивается» и более или менее явно сигнализирует: «Это не ваше дело». Для исследователя кризис середины проекта характеризуется нарушением сроков, хаосом и стрессом. ^ На этой стадии проект интервью становится таким громоздким, что нет уже ни времени, ни энергии для отчета об изначально интересных находках. Один из вариантов этой стадии — отсутствие отчета, когда сотни страниц расшифрованных интервью остаются в папках. Читая лекции, исследователь вспоминает некоторые занятные цитаты, так сказать, «лекторский вариант», но окончательный отчет откладывается. Обычным вариантом окончания исследования является вариант «спасем все, что можно спасти», когда интервью используются как отдельные цитаты без методологического и концептуального анализа. В случаях, когда все же появляется «окончательный отчет», исследователь может только покориться судьбе, так как он все равно не преуспел — не донес до читателя изначальное богатство историй, рассказанных в интервью, в методологически обоснованном виде. ^ Глава 5. Выбор темы и лланирование... различна. Моменты энтузиазма, обычные для начала исследования, часто появляются и в конце, к примеру, когда в процессе интерпретации обнаруживаются новые смыслы и значения. Эти пять фаз можно встретить и в процессе использования других методов исследования. Однако редко можно встретить такой сильный контраст между начальным энтузиазмом и последующими мучениями, как в исследовательском интервью. Изображенная здесь картина эмоциональных стадий проекта интервью не является специфически датским феноменом, но не является и неизбежной. Рената Теш (Renata Tesch), открывшая консультационную фирму по качественным исследованиям в Соединенных Штатах, прочитала описание этих эмоциональных тягот. Затем она попросила разрешения использовать это описание в рекламе своей фирмы и после пяти фаз добавила только: «Существует единственная возможность избежать такого положения дел — обратитесь в Организацию Качественных Исследований!». Может статься, что описание эмоциональных мучений в исследовательском интервьюировании уже устарело; при большом количестве качественных исследований и курсов по ним и при обилии методической литературы новоиспеченные исследователи могут занять куда более выгодную начальную позицию и с большим успехом пройти ступени исследования с помощью интервью. ^ В этом разделе я выделяю способы планирования исследования, предполагающего использование интервью, которые могут помочь исследователю вынести все тяготы исследовательского процесса и сохранить первоначальные взгляды и обязательства. В качестве первого шага к преодолению эмоциональных испытаний, описанных выше, предлагаются семь этапов исследовательского интервью. Врезка 5.2 показывает, как исследовательское интервью проходит семь этапов — от первоначальной идеи до окончательного отчета. Чтобы придать открытому и изменчивому исследовательскому интервью некоторую структуру, я сделал упор на линейном развертывании в процессе опроса всех семи методических стадий. Противоположный взгляд — очень хорошее изложение интерактивной природы качественного интервью — можно найти у Э. Страусса и Дж. Корбина (Strauss, Corbin, 1990), где представлен глубокий теоретический подход к процедуре и технике интервью, существенно менее формальный, чем описание семи этапов исследовательского интервью. Страусе и Корбин рисуют непрерывное взаимодействие осмыс- ^ ления полевых исследований, анализа и новых обращений к практике, что в данном упрощенном линейном описании принесено в жертву попытке структурировать часто хаотичную область исследовательского интервью. Эмоциональную динамику исследования с помощью интервью теперь можно связать с этими семью этапами. Антипозитивистский энтузиазм обычно доминирует в течение кратких этапов выбора темы и планирования. Увлеченное цитирование интервью совпадает с этапом самого интервьюирования. Стадии рабочего и агрессивного молчания соответствуют Врезка 5.2 ^ 1. Выбор темы. Формулирование цели исследования и описание концепции исследуемой темы еще до начала интервью. На вопросы «почему» и «что» следует ответить еще до того, как задавать вопрос «как», то есть выбирать метод исследования (глава 5). 2. Планирование. Прежде чем начинать интервьюирование, спланируйте все исследование, беря в расчет все семь этапов. Планирование производится для того, чтобы достичь знания, к которому вы стремитесь (глава 5), и принять во внимание моральные аспекты исследования (глава 6). 3. Интервьюирование. Проведение интервью по схеме, с осознанным подходом к искомым знаниям и межличностным отношениям в ситуации интервью (главы 7 и 8). 4. Расшифровка. Подготовка материалов интервью к анализу, который обычно включает расшифровку и перевод из устной формы в письменный текст (глава 9). 5. Анализ. Основываясь на цели и теме исследования, а также на природе материалов интервью, следует решить, какой метод анализа годится для данных интервью (главы 10, 11 и 12). 6. ^ Убедитесь в обобщенности, надежности и ва-лидности ваших открытий. Надежность относится к однородности результатов, а валидность результатов означает, что в процессе проведения исследовательских интервью изучалось именно то, что вы намерены были изучать (глава 13). 7. ^ Изложите ваши исследовательские находки и использованные методы так, чтобы форма изложения отвечала критериям научности, были учтены этические аспекты исследования, а конечный продукт был читабелен (глава 14). ^ 93 этапу расшифровки и особенно этапу анализа. Этап верификации обычно проскакивают, и истощение начинает доминировать на этапе написания отчета. Корни этого «наказания господня» кроются в том, что этапы выбора темы и планирования, особенно важные в таком открытом методе, как интервью, проходят слишком быстро. Краткое изложение сущности исследовательского интервью в одной-единственной книге влечет за собой лишь краткое описание семи методических этапов. Моя основная цель — дать общий взгляд на весь процесс исследования, выделить взаимодействие между этапами и проследить внутреннее переплетение практического выбора метода и философских концепций знания и истины. Во врезке 5.3 приводятся некоторые книги, в которых этапы качественного интервью описаны более подробно. Выбор темы связан со специфическими предметными областями исследования и не может быть полностью рассмотрен в какой-нибудь одной книге; однако в некоторых главах пособия Н. Дензина и И. Линкольна (Denzin, Lincoln, 1994) дана общая концепция предмета интервью. Сейчас есть богатая методическая литература по планированию качественного исследования, интервьюированию, анализу и написанию отчета. Однако по верификации литературы меньше, а вопросы этики и расшифровки интервью едва затронуты. Врезка 5.3 Литература по качественным исследованиям 1. Выбор темы. Denzin, N.K., & Lincoln, Y.S. (Eds.). (1994). Handbook of qualitative research. Thousand Oaks, CA: Sage. 2. Планирование Планирование исследования Glesne, С., & Peshkin, A. (1992). Becoming qualitative researchers. White Plains, NY: Longman. Marshall, C., & Rossman, G.B. (1995). ^ Thousand Oaks, CA: Sage. Maykut, P., & Morehouse, R. (1994). Beginning qualitative research. London Palmer. Morse, J.M., & Field, P. A. (1995). Qualitative research methods for professionals. Thousand Oaks, CA: Sage. ^ Часть III. Семь этапов исследований с ломошью интервью /у,**
|
Ваша оценка этого документа будет первой.
Ваша оценка: 