Д. А. Леонтьев
вернуться в начало
| скачать Глава 2. интервью как бесеЭа 43 сензитивности к теме. Так, интервьюер, у которого нет музыкального слу-ха> может испытывать трудности, получая от респондента подробные описания его переживаний, связанных с музыкой, особенно, если попытается поглубже вникнуть в смысл музыки. Если бы мы следовали требованиям обычного научного исследования, направленного на получение воспроизводимых данных, то форма интервью должна была бы быть стандартизована так, чтобы ограничить понимание переживаний, связанных с музыкой, более поверхностными аспектами, понятными среднему человеку. Напротив, качественное исследовательское интервью, скорее, будет задействовать разнообразные возможности интервьюера для получения описаний именно различных подробностей и глубокого смысла обсуждаемого вопроса. Требование быть сензитивным к обсуждаемому вопросу и ориентироваться в нем противоречит непредвзятому отношению, которое провозглашалось выше. Напряжение между этими двумя аспектами может быть выражено в требовании преднамеренной осознанной наивности со стороны интервьюера, как это было в разговоре Сократа с Агафоном. 11. ^ Исследовательское интервью находится буквально «между взглядами», «inter views» — это взаимодействие между двумя людьми. Интервьюер и респондент воздействуют друг на друга и взаимно влияют друг на друга. Очень сильное эмоциональное взаимодействие представлено в консультативной сессии Роджерса (Rogers, 1965). Г. Салливан (Sullivan, 1954) анализировал психиатрическое интервью как межличностную ситуацию, где соответствующие данные создаются самим взаимодействием в специфической ситуации, созданной между интервьюером и интервьюируемым. Он подчеркивал субъективный момент получения знаний в ситуации интервью: при включенном наблюдении именно интервьюер как личность является методом, инструментом. И со стороны интервьюера, и со стороны респондента в ситуации интервью могут возникать положительные чувства общего интеллектуального интереса и взаимного уважения. Интервью также может порождать тревогу и активизировать защитные механизмы как у интервьюируемого, так и у интервьюера. Интервьюер должен осознавать межличностную динами-КУ в процессе взаимодействия и принимать это во внимание как во время интервью, так и при анализе завершенного интервью. Однако взаимное влияние интервьюера и интервьюируемого на эмоциональном и когнитивном уровне не обязательно является источником ошибок, но может стать °чень сильной стороной в качественном исследовательском интервью. Вместо того, чтобы пытаться снижать значимость взаимодействия, в исследо- III I ^ Часть II. Осмысление исследовательского интервью Глава 2. интервью как беседа вахельском интервью следует признавать и использовать знания, полученные в процессе межличностного взаимодействия. 12. ^ Качественное исследовательское интервью для интервьюируемого может быть очень полезным опытом. Интервью — это разговор, в котором двое разговаривают о чем-то интересном для обоих. Качественное интервью, проведенное на должном уровне, может стать для интервьюируемого нетривиальным обогащающим опытом. Наверное, в обычной жизни не часто случается, чтобы другой человек час или более интересовался бы исключительно тем, что переживает и что думает респондент по данному вопросу, был бы очень внимателен и чуток и старался понять респондента настолько точно, насколько это возможно. В реальности часто бывает очень тяжело закончить качественное интервью. Респондент может захотеть продолжить диалог и все дальше исследовать проблему и те озарения, которые возникли в процессе интервью. * * * Выделенные выше 12 аспектов иллюстрируют способ понимания качественного исследовательского интервью, принятый в этой книге. В главе 3 будут представлены философские взгляды, близкие этому пониманию исследовательского интервью, а в главе 4 этот способ понимания противопоставляется концепциям, принятым в социологических исследованиях. интервью как единство трен оспектоВ беседы ,;:п В конце главы, посвященной рассмотрению интервью как беседы, интервьюер-путешественник обнаруживает три контекста понимания беседы. Во-первых, исследовательское интервью трактуется как специфическая профессиональная разговорная техника, позволяющая конструировать знание в процессе взаимодействия интервьюера и интервьюируемого так, как это показано в предыдущем разделе. В отличие от взаимных обменов репликами в повседневном общении и от философской беседы, здесь один —• профессионал-интервьюер — задает вопросы, а второй — респондент — на них отвечает. Во-вторых, беседу можно рассматривать как основную форму познания. Р. Рорти (Rorty, 1979), философ неопрагматистского направления, близкий к постмодернистскому мышлению, особенно подчеркивал момент порождения знания в беседе. Если мы понимаем знание как социально обоснованные убеждения, а не как точное отображение, именно беседа, а не проникновение в природу, становится определяющей. Можно отбросить представление о разуме, в котором якобы отражается объективный мир, если мы будем «...рассматривать знания как продукт диалога и общественной практики, а не как попытку зеркально отобразить природу» (Rorty, 1979. Р. 171). Достоверность нашего знания есть вопос договоренности между людьми, а не взаимодействия с неодушевленной реальностью. Если мы рассматриваем знание не как обладание истиной, а как обоснование уверенности, мы можем рассматривать беседу «как предельный контекст, в котором постижимо знание» (Там же. Р. 389). В-третьих, человеческая реальность может быть отождествлена с людьми, ведущими между собой диалог. С точки зрения герменевтической философии Гадамера, мы суть общающиеся существа, для которых реальностью является язык (см. Bernstein, 1983). В своем диалогическом постмодернистском варианте социального конструкционизма Дж. Шоттер пытается описать диалогические миры, в которых мы существуем: «Ведь беседа не есть лишь одна из многих форм нашей активности в мире. Напротив, мы конституируем и самих себя, и наши миры в нашей разговорной активности. Для нас они являются основополагающими. Они образуют обычно не замечаемую основу, в которой берут начало корни нашей жизни» (Shatter, 1993. Р. VI). В контексте данного подхода беседа представляет собой не только конкретный эмпирический метод. Она также включает в себя основную форму конституирования знания; наконец, мир человека представляет собой диалогическую реальность. Эти три понимания беседы — методологическое, эпистемологическое и онтологическое — будут сохраняться на протяжении всей книги, но акцент будет делаться на методологическом аспекте интервью как специальной формы разговорной техники. В главе 3 будут очерчены философские позиции, сопоставимые с диалогическим подходом к исследовательскому интервью. Особенно сильный акцент делают на беседе как на форме познания постмодернистская и герменевтическая философии, а аспекты диалогического взаимодействия, связанные с социальными отношениями, властью и материальными аспектами, выделяются в постмодернистском и диалектическом пониманиях беседы. ^ 47 Глава 3. Постмодернизм, герменевтика, феноменология и диалектика Сами техники интервьюирования широко представлены в литературе^ тогда как к философским следствиям способа понимания в качественном" интервью обращаются очень редко. Термины, использованные для описания интервью в предыдущей главе — такие, как переживание, сознание, описание, смысл, интерпретация и взаимодействие, — взяты из обычного языка. В этой главе я рассматриваю философские течения, анализировавшие именно те вопросы, которые являются центральными для качественного исследовательского интервью, — постмодернизм, герменевтику, феноменологию и диалектику. Подход постмодернизма сосредоточен на отношениях внутри интервью, на социальном конструировании реальности в интервью, на его лингвистических аспектах и аспектах взаимодействия, в том числе различиях между устной речью и письменным текстом; он подчеркивает сюжет (narrative), конструируемый в ходе интервью. В герменевтическом понимании центральным является истолкование смысла, уточнение специфики искомых смыслов и обращение внимания на вопросы, которые ставятся к тексту. Понятия беседы и текста являются основными, и подчеркивается априорное знание интерпретатором предметного содержания текста. Феноменология включает в себя внимание к жизненному миру, открытость переживаниям субъекта, примат точных описаний, попытки вынести предварительное знание за скобки и поиск инвариантных сущностных смыслов в описаниях. Диалектический подход нацелен на противоречия в высказываниях, на их отношение к противоречиям в социальном и материальном мире. Внимание уделяется скорее новому, чем тому, что образует status quo, а также внутренним отношениям между знанием и действием. Эти четыре философских течения выдвигают на первый план различные аспекты знания, релевантные качественному интервью. Между ними имеются фундаментальные различия, и в конце этой главы мы коснемся некоторых из их запутанных отношений и разногласий. Сложные философские позиции здесь представлены очень кратко и компактно с упором на их эпистемологические аспекты как наиболее соответствующие качественному исследовательскому интервью. Описание этих позиций служит контекстом для осмысления — в последующих главах — теоретических и методических вопросов, возникающих при использовании интервьюирования в качестве исследовательского метода. Врезка 3.1 содержит краткий список литературы по представленным здесь философским взглядам, в частности в аспекте их применения к исследованиям в общественных науках. Врезка 3.1 ^ Постмодернизм Andersen, W.T. (1995). (Ed.). The truth about truth — De-confusing and re-constructing the postmodern world. New York: Tarcher/Putnam. Gergen, K.J. (1994). ^ constructionism. Cambridge, MA: Harvard University Press. Kvale, S. (1992). (Ed.). Psychology and postmodernism. London: Sage. Lyotard, J.F. (1984). The postmodern condition: A report on knowledge. Manchester, UK: Manchester University Press. Rosenau, M.P. (1992). ^ Princeton, NJ: Princeton University Press. Герменевтика Gadamer, H.G. (1975). Truth and method. New York: Seabury. Messer, S.B., Sass, L.A., & Woolfolk, R.L. (1988). (Eds.). Hermeneutics and psychological theory. New Brunswick, NJ: Rutgers University Press. Packer, A.L., & Addison, R.B. (1989). ^ — Hermeneutic investigation in psychology. Albany: SUNY Press. Palmer, R.E. (1969). Hermeneutics. Evanston, IL: Northwestern University Press. Radnitzky, G. (1970). Contemporary schools of metascience. Gothenburg, Sweden: Akademiforlaget. Феноменология Giorgi, A. (1970). ^ New York: Harper & Row. Giorgi, A. (1985). (Ей.). Phenomenology and psychological research. Pittsburgh: Duquesne University Press. Moustakas, C. (1994). Phenomenological research methods. Thousand Oaks, CA: Sage. Spiegelberg, H. (1960). ^ The Hague, The Netherlands: Martmus Nijhoff. 48 Часто II. Осмысление исследовательского интервью Врезка 3.1. Продолжение Диалектика Cornforth, M. (1971). Materialism and dialectical method. New York: International Publishers. Riegel, K.F. (1975). (Ed.). ^ Basel, Switzerland: Karger. Sartre, J.-P. (1963). The problem of method. London: Methuen. Взаимосвязи Bernstein, R.J. (1983). Beyond objectivism and relativism. Philadelphia: University of Pennsylvania Press. Madison, G.B. (1990). ^ Bloomington: Indiana University Press. Ryan, M. (1992). Marxism and deconstruction. Baltimore, MD: Johns Hopkins University Press. Постмодернистское конструирование ji Постмодернизм представляет собой широкое течение в современном искусстве и философии, различные варианты которого нашли, в частности, выражение в творчестве таких французских мыслителей, как Ж. Бодрийяр, Ж. Деррида, М. Фуко и Ж.Ф. Лиотар (см. Anderson, 1995). Уже долгое время оказывающий влияние на гуманитарные науки постмодернизм теперь добрался и до наук об обществе (Kvale, 1992; Rosenau, 1992). В своей книге «Постмодернистское состояние: доклад о знании» Лиотар (1984) характеризует эпоху постмодернизма как утрату веры в универсальные системы мысли. Налицо недостаток веры в метаповествование, задающее законы, — такое, как вера в прогресс через знание и науку, характерная для эпохи Просвещения, марксистская утопия, достигаемая через освобождение рабочего класса, или современная вера в экономический рост. Философия Просвещения была реакцией на религиозный догматизм Средневековья. Вера в единого, истинного и всемогущего Бога для всех людей и на веки вечные в эпоху модерна сменилась верой в истинную и объективную реальность, универсальную и стабильную. Сегодня — вмес- ^ 49 Те с развенчанием глобальных мировоззренческих систем — уже не существует стабильной основы для поддержания универсальной и объективной реальности. Предпринятая Р. Рорти (Rorty, 1979) критика объективизма, вытекающего из представления о «знании как зеркале природы», направлена, в частности, на доминирующие представления когнитивной психологии. Возникшая при этом «иллюзия удвоения мира» навлекла на себя критику с совершенно разных маргинальных позиций — со стороны феноменологической философии Ж.-П. Сартра и М. Мерло-Понти и со стороны радикального бихевиоризма Б.Ф. Скиннера (см. Kvale, Grenness, 1967). Модернистское разделение объективного мира и субъективных образов сегодня рушится, сменяясь гиперреальностью знаков, соотносящихся с другими знаками, текстов, соотносящихся с другими текстами. Философия второй половины XX века характеризовалась серией «поворотов», таких как лингвистический, диалогический, повествовательный и прагматический повороты. Представление о знании как отражении реальности сменилось представлением о «социальном конструировании реальности» (Berger, Luckmann, 1966), где в фокусе рассмотрения находятся интерпретация и обсуждение значений в социальном мире. С крахом универсальных метаповествований, задающих законы, основной упор смещается на локальный контекст, на социальные и лингвистические конструкции обозримой реальности, где знания проверяются практикой. Возникает открытость качественному разнообразию, множественности смыслов в локальных контекстах; знания обозримы, зависят от точки зрения и ценностей исследователя. Человеческая реальность понимается как диалог и действие, знания превращаются в возможность совершить эффективное действие. Сегодня принципиальный вопрос о том, является ли исследование научным, потихоньку подменяется прагматичным вопросом о том, дает ли оно полезные знания. ^ — это пространство конструирования знания. Знания, добытые с помощью интервью, ниже соотнесены с пятью отличительными чертами постмодернистского конструирования знания: диалогическая, повествовательная, лингвистическая, контекстуальная и связная природа познания. Эти сплетенные между собой особенности взяты за точку отсчета для прояснения природы знания, полученного в процессе исследовательского интервью, и для развития его познавательного потенциала. ^ Интервью — это разговор, беседа, диалог между Двумя партнерами по поводу взаимно интересующей их темы. С утратой веры в объективную реальность, которую можно отразить и схематизиро- 1 Часто II. Осмысление исследовательского интервью вать с помощью научных моделей, наметился сдвиг в направлении к прого-вариванию и обсуждению смыслов в жизненном мире. На первый план выдвигается сократово представление о диалоге. Приоритет беседы широко осознается современной философией, в том числе и за пределами философии постмодернизма. Примером может послужить герменевтический анализ беседы у Х.Г. Гадамера и философия дискурса Ю. Хабермаса, где истину следует искать посредством рационального обсуждения, направленного на достижение согласия. Согласно неопрагматической философии Р. Рорти, разговор — базовый способ познания, а согласно диалогическому конст-рукционизму Дж. Шоттера, мы живем в реальности беседы (см. главу 2). Как исследовательское интервью, так и философский дискурс опираются на беседу как на путь доступа к знанию. Природу беседы в интервью можно прояснить, опираясь на философский анализ дискурса. Так, у Дж. Поттера и М. Уизерелла (Potter, Wetherell, 1987), применивших анализ дискурса, тексты интервью не просто соотносятся с некоторой реальностью за пределами текста, но и сама по себе речь участников становится объектом интереса. Авторы ставят вопросы типа «Как конструируется разговор?» и «Чего он достиг?». Они подчеркивают, что дискурсивный анализ — не столько метод, сколько подход, фокусирующийся на конструктивной природе постановки вопросов, расшифровки и анализа в исследованиях с помощью интервью. ^ В открытых интервью люди рассказывают истории, повествования о своей жизни. В современной мысли произошел сдвиг от модернистских формализованных систем знания к повествовательным знаниям, воплощенных в рассказах (Lyotard, 1984). В связи с ростом скептицизма по отношению к глобальным философским системам началась «ренарративизация культуры»: истина вырабатывается локально, в небольших повествованиях, а коллективные рассказы служат сохранению ценностей сообщества. Повествовательный характер знания в гуманитарных науках был рассмотрен Д. Полкингхорном (Polkinghorn, 1988), а специфически повествовательная природа исследований на основе интервью — Э. Мишлером (Mishler, 1986), анализировавшего структуру рассказываемых сюжетов. Знание как язык. Посредник в интервью — язык, а получаемые знания — лингвистические. Современная философия уже пережила лингвистический поворот, когда основное внимание стало уделяться языковым играм, акту говорения, лингвистическому и текстуальному анализу и герменевтической интерпретации. Лингвистический поворот стал еще более радикальным в Глава 3. Постмодернизм, герменевтика, феноменология. 51 постмодернистской философии. Язык конституирует реальность, каждый язык строит реальность по-своему. Сосредоточенность на языке уводит внимание от понятия объективной реальности, а также отдельного субъекта. Больше не существует уникального Я, использующего язык, чтобы описать объективный мир или выразить себя, — это структуры языка говорят через личность. В исследовательском интервью язык одновременно является и инструментом интервьюирования, и — в форме записей и расшифровок — объектом текстуальной интерпретации. Тем не менее в общественных науках редко случается, чтобы исследователи, использующие интервью, анализировали язык-посредник, использованный ими как инструмент и как объект исследования. Как на исключение можно указать на мнение К. Йенсена (Jensen, 1989), ратовавшего за применение лингвистических техник как «статистики» качественного интервью. ^ Интервью происходит в межличностном контексте, и смысл высказываний в интервью зависит от контекста. С разрушением универсальных систем знания локальные разнообразные изменчивые языковые контексты вышли на первый план. Знание, полученное в одном контексте, не может быть ни автоматически перенесено, ни соизмерено со знаниями из другого контекста. Ввиду гетерогенности контекстов на передний план вышли вопросы перевода из одного контекста в другой (например, из беседы интервьюера с участником исследования в разговор с другим исследователем) и перевода из одной модальности в другую (например, из устной в письменную). Интервью чувствительно к качественным различиям и нюансам значений, которые могут не быть измеримыми и соизмеримыми в разных контекстах и модальностях. Контекстуальность полученного смысла является центральной проблемой повествовательного подхода, как показывает Э. Мишлер (Mishler, 1986). Различие между устным и письменным языковым контекстом становится принципиальным при переводе из устной в письменную модальность (Mishler, 1991). Знание как отношения. Буквально, интервью — это между взгляд, обмен взглядами между двумя людьми, беседующими на общую тему. В постмодернизме подчеркивается структурность и соотносительность знаний, сплетенных в сложные сети. Знания не существуют ни внутри личности, ни в°вне, в окружающем мире; они в отношениях между личностью и миром, о введении в феноменологическую философию Лиотар (Lyotard, 1991) °Дчеркивает, что интенциональные отношения между субъектом и ситуацией это не соединение двух изолированных полюсов; напротив, субъект ^ Часть II. Осмысление исследовательского интервью и ситуация не могут быть определены иначе, как в этих отношениях и через них. Феноменологический психолог и философ М. Мерло-Понти, которого считают предшественником постмодернизма (см. Madison, 1990), подчеркивал отношенческую природу знания в своей феноменологии перспективности. Его «Феноменология восприятия» (Merleau-Ponty, 1962), критикующая предубеждение о существовании объективного мира в психологии, завершается цитатой из «Маленького принца» Сент-Экзюпери: «Человек — это сеть отношений». Сейчас заметен сдвиг от индивидуального сознания к отношениям между людьми: «Конструкционизм переместил знания из индивида в отношения» (Gergen, 1994. Р. X). Знания, созданные между-взглядами, являются меж-отношенческими. Отношенческое знание, полученное в интервью, особенно ценится терапевтами. Для Г. Салливана (Sullivan, 1954) психиатрическое интервью — это меж-личностная ситуация, а полученные в нем данные не являются ни объективными, ни субъективными, они интерсубъективны. В интервью о терапевтическом интервью юнгианский терапевт Дж. Хилман ответил интервьюеру: «Самое главное — это то, что мы оба ищем путь. Препятствием для интервью можем стать мы сами: вы — думая о том, что вы должны здесь сделать, я — думая о своих мыслях, мнениях, биографии, о себе. "Вы" и "я" могут препятствовать образованию "между". Важны не наши взгляды, важно "между"» (НШтап, 1984. Р. 8). ^ Нынешнюю волну качественных исследований в общественных науках можно понять, если посмотреть на нее с точки зрения постмодернизма. Теперешний интерес к исследовательскому интервью является, согласно нашему анализу, не только результатом внутреннего развития методологии общественных наук, но отражает более широкий исторический и культурный контекст и конструирование социальной реальности. Имплицитная концепция знания, получаемого в результате интервью, и эксплицитный анализ конструирования знания постмодернистскими философами конвергируют на разговорных, повествовательных, лингвистических, контекстуальных и отношенческих свойствах знания. Ни одно из этих свойств знания не является специфичной, чисто постмодернистской находкой последних десятилетий. Новым является повсеместное принятие этих аспектов знания как выражения постмодернистской утраты веры в объективную реальность, в том числе признание их переплетенности в общественном конструировании познания социальной реальности. Из отмеченного сходства конструирования знания в постмодернистском мышлении и в исследовательском интервью не следует, что интервью
|
Ваша оценка этого документа будет первой.
Ваша оценка: 